Телефонный звонок прервал ее размышления. Она ответила на вызов.
– Здравствуйте, Сара, это Тобиас. Я получил результаты анализов причины анафилактического шока у вашего отца.
– Я вас слушаю.
– Так вот, проблема в том, что проверка на классический набор аллергенов не дала ровным счетом ничего.
– Что это значит?
– То, что если бы я доверился этим результатам, то сказал бы, что ваш отец не страдал никакой формой аллергии и мое заключение о причине его смерти ошибочно. Однако я уверен в том, что правильно определил причину смерти.
– И что все это значит?
– Второе возможное объяснение: ваш отец имел аллергию на неизвестный продукт. У него развилась гиперреакция на некую редкую субстанцию. Именно поэтому я начинаю поиски имевшейся у него генетической аномалии. Некоторые аллели генов человеческих лейкоцитарных антигенов, ответственные за регулирование количества лейкоцитов, могут быть вовлечены в развитие реакций гиперчувствительности. Так что имеется маленький шанс выявить смертельный продукт, если я смогу установить ответственные за это аллели.
– Сколько времени это займет? – забеспокоилась Сара.
– Я обратился к моим обычным помощникам из Департамента генетических исследований, так что полные результаты будут готовы приблизительно через неделю.
Сара молчала.
– Быстрее не получится. Аллергия вашего отца действительно редкая. Очень редкая.
– Спасибо, Тобиас.
Сара нажала на кнопку «Отбой», и тут же на ее телефоне появилась СМС:
«Сара, вот перевод документа на кириллице. Это русский язык. Текст, очевидно, является частью личного дневника. Держи меня в курсе расследования.
Сара нетерпеливо открыла текст и внимательно прочла.
«Томск, 14 мая 1933 года
Нас отправляют из Томска на грузовой барже. Сказали, что мы поплывем по Оби на север в „спец-поселок“, расположенный на острове. Плавание якобы продлится дней пять-шесть… Куда нас везут? Я знаю, что они не говорят нам всей правды. Мне страшно. На время пути мужчин отделят от женщин и детей. Андрей и Дуня хотят есть. Они постоянно плачут в подол моего платья…»
Потрясенная, Сара подняла голову. Андрей и Дуня. Русские имена ее отца и наверняка его сестренки. Текст был написан их матерью, когда их депортировали в неизвестном направлении.
Сара дочитала оставшиеся две строчки:
«Я не могу их покормить. Моих детей. Нам почти не дают еды. А что можно сделать из нескольких горстей муки?!»
Прочитав последнее слово, Сара вздрогнула. В ее мозгу возникла картинка: обсыпанный мукой труп отца.
