Укутавшись в свою парку, наморщив лоб, Эрика Лерстад что-то рассматривала на экране монитора, когда в гостиную усадьбы вошли Сара и Адриан.
– В главном полицейском управлении по-прежнему нет отдела переводчиков? – спросила Сара.
– Нет, – с сожалением ответила Эрика.
Эксперт хотела еще что-то добавить, но Сара уже набрала номер Стефана.
– Сара?
– Кто из твоих людей мог бы перевести текст, написанный кириллицей?
– На каком конкретно языке?
– Именно этого я и не знаю. Я сейчас сфотографирую документ и отправлю тебе.
– Отлично. Я посмотрю, что можно сделать.
– Я на тебя рассчитываю! Спасибо.
Отправив Стефану фото, Сара перевела взгляд на Эрику, которая явно хотела ей что-то сказать.
– Что происходит?
– Я провела анализ ДНК фаланги пальца. Кость принадлежит ребенку. Точнее, девочке, приблизительно лет десяти. И есть еще один момент… – добавила Эрика.
Сара затаила дыхание.
– Анализ ДНК бесспорно установил, что эта девочка была членом вашей семьи. Родственницей по линии вашего отца.
Сначала Сару прошиб пот, за ним подкатила тошнота. Сара закрыла глаза, чтобы легче было восстановить контроль над собственным телом. Возможны были разные, даже самые жуткие сценарии.
– Вы могли бы хотя бы приблизительно установить время смерти этой девочки?
– Вот тут начинается самое удивительное. Фаланга принадлежит ребенку, умершему в десятилетнем возрасте, но более восьмидесяти лет назад.
Такого ответа Сара не ожидала. Она быстро подсчитала в уме. В то время ее отец сам был ребенком.
– Учитывая степень сходства ДНК вашего отца и девочки, я могу почти категорически заявить, что речь идет о сестре вашего отца.
Ошарашенная Сара устремила взгляд в пустоту. Каждый новый этап этого расследования становился еще более неожиданным и потрясающим, чем предыдущий. И добавлял новые вопросы, вместо того чтобы давать ответы на уже имеющиеся. Она почувствовала на себе смущенные взгляды Эрики и Адриана.
– Можно установить причину смерти этого ребенка? – спросила она наконец.
– При таком малом количестве материала это сделать сложно. В любом случае мне понадобилось бы много времени и больше материала, – виновато заметила эксперт.
Сара попыталась рассмотреть наиболее вероятный, по ее мнению, сценарий: еще будучи ребенком, отец стал виновником смерти своей сестры. Его психика была травмирована, у него развилось диссоциативное расстройство личности, помогавшее пережить чувство собственной вины. Но кто тогда убил его самого прошлой ночью? Член семьи, о существовании которого Сара не знала? Но это была лишь гипотеза.
