Я спустился по лестнице, сел за руль служебной машины и стартовал, оставив половину резины на асфальте.
Я не останавливался ни на какой свет и легко поворачивал как налево, так и направо. Одна рука была у меня на руле, другая – на клаксоне. Я готов был оказаться в тюрьме, но с пленкой. Выбора я себе не оставлял. Внутренний бульвар был запружен машинами, как и всегда в это время. Я въехал на тротуар, сигналя на полном ходу, лавировал между деревьями и мусорными контейнерами и, наконец, примчался к складу «Кодака». Было 18:04. Я подбежал к калитке, где заметил служащего, который собирался опустить железные ставни. Вцепившись в стойку и задыхаясь, я разговаривал с ним через решетку. Я приехал за пленкой, которую заказали по телефону. Я даже заметил за его спиной приготовленные для меня коробки. Парень посмотрел на часы.
– Мы закрываемся в восемнадцать часов, а сейчас восемнадцать ноль пять, – бросил он, спокойный, как швейцарец.
Путаясь в извинениях, я сослался на трафик, но это не помогло. Чуть не плача, я принялся объяснять, что потеряю работу и что он погубит мою карьеру, но парню было плевать, он собирал свои вещи. Типичный дерьмовый француз-дебилоид. Я вышел из себя. По-обезьяньи схватившись за решетку, принялся трясти ее изо всех сил. Я обзывал его всеми известными мне названиями птиц и даже какие-то придумал по случаю. Я кричал, вопил, плевался. Парень изображал глухого, страшно довольный своей маленькой властью, пусть даже над мальчишкой, положение которого было еще более шатким, чем его. У Республики, с ее свободой и равенством, только что ампутировали братство. Мой взгляд почернел от злости.
– Ну ты, грязная крыса, ты не выйдешь со своего склада! Я всю ночь буду тут ходить и достану тебя, как только высунешься!
По его взгляду я понял, что ему стало страшно. Надо сказать, что я все еще висел на решетке, брызгая слюной.
Парень выключил общий свет, и здание погрузилось в темноту. Я тут же вышел и принялся бродить вокруг склада, как медведь-шатун. Вместо того чтобы попытаться выйти, парень предпочел затаиться где-то в углу. Через час мое напряжение спало, и я начал успокаиваться. Это не последняя сволочь, с которой мне придется иметь дело, значит, надо держать себя в руках. Я возвратился в офис, медленно и с пустыми руками.
Ив Дютей только того и ждал и с жаром набросился на меня:
– Ты отдаешь себе отчет?! Из-за тебя они завтра не смогут снимать! Тебе известно, сколько стоит простой съемочной группы? Можешь сказать кино «прощай»! Тебе остается только идти в «Призюник»
