* * *
Пьеру Жоливе пришла неплохая идея короткометражки: статичный план, снятый с потолка, – бандиты со сломанными руками, готовящие ограбление. Идея понравилась, Анконина был все еще в гипсе, роль была как раз для него. Я официально стал вторым режиссером и был страшно горд своим повышением. Мне даже собирались заплатить 20 франков – за подготовку, съемки и сопровождение. Мне было странно брать за работу столько денег. Я бы сделал все бесплатно, благожелательность друзей была для меня бесценна. Пьер позволил мне участвовать в работе на всех этапах, даже в написании диалогов. Постепенно я обрел уверенность и стал что-то предлагать. Пьер оказался из разряда берущих. Он меня слушал, отбирал и сохранял в памяти все, что ему подходило, как всякий хороший режиссер-постановщик. Короткометражка получилась веселая, и мы пообещали друг другу сочинить что-нибудь вместе.
Ришару Анконине наконец сняли гипс. Как птица, вновь обретшая крылья, он вылетел из квартиры Марка, освободив комнату. Мы с ним ночи напролет мечтали в ней о нашем будущем. Его будущем актера и моем – режиссера-постановщика. Я рассказал ему начало «Подземки», и он нашел его гениальным. Мы договорились встретиться через несколько лет и сделать вместе фильм. Я предложу ему сыграть в «Подземке» роллера.
Фигурная скобка. Эмоция. Расставание. Ришар ушел в свою жизнь, а я – в свою комнату.
* * *
Я узнал, что Гранперре готовил фильм как исполнительный продюсер. Я снова принялся его донимать, но без мобильника это делать было трудно. Приходилось дожидаться позднего вечера или раннего утра, чтобы попытаться застать его дома. Он велел перезвонить в понедельник, потом в среду, потом на следующей неделе. Он говорил, что съемки сложные, так как это дорожное кино, road movie, которое приходится снимать по всей Франции. Он меня мариновал, и я чувствовал, что тут обойдутся без меня. Чтобы заинтересовать своей персоной, я даже еще больше снизил требования к зарплате. Я и так был на нуле, тем не менее предложил принять меня на работу за еду и ночлег. Но даже на таких условиях Патрик ничего мне не обещал. Наконец однажды он сказал:
– Позвони завтра утром в офис «Альги».
У «Альги» арендовали камеры. Моя голова начала лихорадочно соображать. Если Патрик будет завтра утром забирать камеры, значит, они готовы загрузить оборудование и выехать на съемки. Я знал, что первые недели они будут снимать в Бретани. На следующее утро я позвонил, как и договорились, в восемь часов. Патрик сообщил, что съемки начнутся завтра, а прямо теперь он уезжает в Бретань. И смутно пообещал, что по возвращении в Париж подыщет мне работу. Я умолял взять меня с собой и клялся, что никогда его не разочарую. Патрик поколебался, потом сказал:
