Маленький Боря повернул голову так, чтобы было видно солдата, посмотрел на него хорошенько и снова стал разглядывать Бориса. Тот налил из бутылки в стаканчик, выпил и продолжал:
— А Борька расти будет, вырастет, ему станет за двадцать, у него появится девушка, и он тоже будет мечтать о деле. У него моя хватка. Ну и что — всё опять повторится сначала?! Я уверен, что, если возникнет подобная ситуация, она сама будет его отговаривать от женитьбы, стеной встанет между ними. Вот я лежал и думал: а может быть, мне изменило чувство юмора? Может, это правда смешно — все мои планы, может, это ничего не стоит? И жить надо было совсем по-другому? А?
«Как он много слов знает и все подряд говорит!» — с уважением подумал маленький Боря.
— Я всё время держал себя в рамках, я шёл к своей вершине, — Борис криво усмехнулся. — Женщин я всегда выбирал таких, чтобы с ними было просто… Я всю ночь об этом думал. Задавил я что-то в себе, без чего вся жизнь становится бессмысленной суетой. И всё это, задавленное мной самим, сейчас для меня сошлось в одну точку: всё это собралось в моём сыне, в Борьке.
«Интересно, кто это его сын?» — подумал Боря, стараясь получше повернуть голову и высовывая от усердия язык.
— Это мой сын. Какого чёрта я должен отдавать его какому-то рыжему Фёдору? Я, может, всю жизнь мечтал о сыне. Она его и Борей в честь меня назвала. Зачем ей этот Фёдор? Я готов… Нет, ты скажи, ты скажи, солдат?!
— Не знаю. Мне трудно разобраться… Они ждут ребенка.
— Ребенка, ребенка. На чёрта мне нужен их ребёнок! Ну и пускай остается с этим Фёдором, а мне отдаст моего сына. Мне нужен сын, понимаешь? У нас и рот, и нос — всё одинаковое. Я плоскостопый. Я разул его, взял в руки его маленькую плоскостопую ножку, и у меня в душе всё перевернулось! Я чуть не задохнулся. Я вчера открыл дверь в их купе и обомлел. Она. Оля. Она и сына в мою честь назвала Борисом. Всё это как сон…
Не открывая глаз от щели, Боря снял тапочек и пощупал свою ногу — ступня у него была плоская, он никогда раньше не замечал, что она у него такая…
«Это я! — холодея, подумал Боря, — это я… Значит, он мой отец?… Может, он врёт?!
— Надымили мы крепко, — сказал Слава и отодвинул дверь.
Боря влетел в купе.
— Боря! — вскрикнул Борис. — Боря!
Боря стоял посреди купе сжавшийся, готовый бежать назад.
— Боря, сынок!
Зажмурившись, Боря бросился к отцу, уткнулся головой в его живот, обхватил руками.
— Ты хотел, чтобы я выродился? Хотел?!
