Музыка сотрясала все здание, каждая басовая нота, казалось, могла вызвать землетрясение или разбудить впавшего в анабиоз динозавра. Моя порция виски с содовой ходила ходуном, пока Филиппа не бросила туда кубик льда и тем самым остановила бурю в стакане.
– Спасибо! – крикнул я.
– Не за что! Ты в порядке? – спросила она, придерживая мой локоть и внимательно изучая лицо.
Она явно до сих пор была потрясена сценой убийства, и я невольно спросил себя почему, прежде чем вспомнил, что у Александра в кармане прячется ее косяк.
– Я в порядке, – ответил я с глуповатой улыбкой. – Ты хорошо выглядишь.
На ней было маленькое синее платье, подчеркивавшее ее длинные спортивные ноги. К счастью, она была не слишком сильно накрашена и все еще выглядела человеком.
– Такое со мной случается время от времени, – сказала Филиппа, подмигнув мне. – Ты где пропадал?
– На улице! Александр скатал тебе косяк, если хочешь.
– Боже, благослови этого грязного гедониста! А он где?
– На танцполе, – сказал я, – в поисках первокурсников, которые еще не догадываются, что они геи.
– Ну да, где ж еще ему быть? – фыркнула она и покинула кухню, ловко лавируя между студентами, которые ломились к стойке в поисках все новых и новых коктейлей.
Я сделал глоток виски с содовой, раздумывая, сколько времени может продлиться вечеринка.
В конце концов я решил подышать свежим воздухом и вышел из Замка. Колин и несколько третьекурсников тусовались на подъездной дорожке: курили, трепались и давали отдых своим пульсирующим барабанным перепонкам. Ребята поздравили меня с удавшимся спектаклем. Я поблагодарил их, и они ушли, однако Колин медлил. Похоже, он собирался мне что-то сказать. Я наклонился к нему, и он произнес:
– Трое против одного. Сегодня вы явно сошли с рельсов. Все о’кей?
– Думаю, да, – ответил я. – Но я в последний раз видел Ричарда только тогда, когда зрители вызывали нас после финала.
– Он наверняка где-то поблизости. Наверное, еще сидит в библиотеке. Я его там обнаружил полчаса назад. Он заливал в себя виски. Глушил его так, будто от этого зависела его жизнь.
Мы переглянулись. В глазах Колина плескалось презрение, смешанное с беспокойством. Полагаю, что в моих – тоже. Мы оба не забыли, что случилось в последний раз, когда Ричард перебрал с алкоголем.
– А где Мередит? – спросил я, раздумывая, может ли она быть причиной плохого настроения Ричарда, или это лишь наша с Джеймсом и Александром вина.
– Устроила прием в саду, – ответил он. – Она развесила на деревьях лампочки, но трудно сказать, то ли она наслаждается подсветкой, то ли следит, чтобы гирлянду никто не сорвал.
