– Ты вообще в порядке?
– Я слишком пьян для этого.
– Последний раз. Ты – мой герой.
– Всегда мечтал заслужить такое звание.
Рен приблизилась к воде и поежилась.
– Боже, как холодно!
– «Не раздевайся: здесь негде плавать»[33]. – Джеймс поморщился и поплелся за ней. – Давай я помогу тебе взобраться.
Он присел на корточки так же, как и я несколько мгновений назад, и взял ее за руку, когда она закинула ногу ему на плечо. Но не успела она вскарабкаться на него, как голос, который мы едва слышали сегодняшней ночью, произнес:
– На самом деле, я думаю, достаточно.
Я развернулся, медленно и осторожно. Ричард стоял на пляже, хмурясь на нас четверых.
– Ты дуешься несколько часов подряд, – заявила Мередит. Она скрестила руки на груди, и я слегка пошатнулся, когда ее вес снова переместился. – С чего ты вдруг решил, что хватит?
– Мы просто веселимся, – добавила Рен.
Она взобралась на Джеймса лишь наполовину, и теперь сидела у него на плече, будто попугай.
Я с тревогой посмотрел на Джеймса, но тот не сводил глаз с Ричарда.
– Все уже сильно затянулось, – ответил Ричард. – Это чертовски глупо – и кто-нибудь может покалечиться. Слезайте.
– Ладно тебе, Рик, – подал голос Александр, растянувшийся на песке с очередным стаканом пива. – Она будет в порядке.
– Заткнись, – огрызнулся Ричард. – Ты пьян.
– А ты – нет? – спросила Филиппа. – Успокойся, мы просто играем.
– Отвали, Филиппа. Это тебя не касается.
– Ричард! – прикрикнула Рен.
Филиппа уставилась на него, изумленно приоткрыв рот.
– Ладно, представление окончено, – сказал Колин, соскальзывая с каноэ. – Давайте, ребята, сматывайте отсюда.
Зрители разочарованно заворчали, но начали расходиться. Колин колебался, переводя взгляд с Ричарда на остальных, как будто не был уверен, нужен ли нам еще судья.
– Может, вы оба прекратите валять дурака? – спросил Ричард, и его голос разнесся над водой словно по волшебству.
– Я понимаю, – едко ответила Мередит. – Не можешь стерпеть, что мы веселимся, в то время как ты дуешься… потому что один-единственный раз не получил главную роль?
Лицо Ричарда стало мертвенно-бледным, и я крепко сжал колени Мередит, пытаясь таким образом предупредить, чтобы она не сболтнула лишнего. Она не почувствовала этого, или не поняла моего намека, или уже завелась.
– А пошло оно все! – объявила она. – Мир не должен постоянно вертеться вокруг тебя.
– Сказала шлюха мирового класса, – вырвалось у Ричарда.
– Какого черта, Ричард?! – воскликнул я.
Вспышка гнева заставила кровь прилить к моим щекам. Я инстинктивно еще крепче сжал ноги Мередит. Желание защитить ее оказалось абсолютно неожиданным, но у меня не оставалось времени для смущения.
