– И через некоторое время мы услышали, как Ричард начал ломиться в дверь, – выпалил я. – Мередит не хотела с ним разговаривать, о чем и заявила ему… через дверь, мы вроде как боялись ее открывать… и в конце концов он ушел.
– Во сколько часов это было?
– Боже, я не помню! – воскликнул я. – Поздно. Может, в половину второго?
– Ты знал, куда направился Ричард?
– Нет, – ответил я и вздохнул. Очередной клочок правды. – Мы решили, что безопаснее не покидать комнату.
– И когда ты пошел к себе?
– Когда вечеринка закончилась. Я поднялся в Башню. Джеймс уже был там, но еще не спал.
Я попытался вообразить, как он переворачивается на бок, лежа на кровати, чтобы пошептаться со мной. Но вместо этого видел лишь тусклый желтый свет в ванной, пар и горячую воду, размывающую черты его лица в зеркале.
– Он сказал, что Ричард ушел в лес с бутылкой виски.
– И это было последнее, что ты слышал о нем?
– До сегодняшнего утра – да.
Колборн откинулся на стуле. На его лице появилось задумчивое выражение. Он кивнул своим мыслям, после чего уставился на меня. Это был резкий, зимний взгляд серых глаз, почти как у Джеймса, вот только в глазах последнего всегда играли золотые лучики.
– У меня осталось еще несколько вопросов к тебе, – сказал он, – если ты готов.
– Да. Все, что нужно.
– Расскажи мне о том, что происходило в ноябре, – вымолвил он непринужденным тоном, как будто это было в порядке вещей. – Вы находились под сильным давлением, Ричард, возможно, сильнее прочих. Он вел себя как-то странно в те дни?
Еще одна мозаика воспоминаний сложилась воедино, как витражное окно, сочетание света и цвета. Белое сияние луны на поверхности озера в Хеллоуин, грубые фиолетовые синяки на руках Джеймса, ярко-красная свежая кровь, змеящаяся из шелкового рукава халата Мередит. Моя кожа, еще мгновение назад такая горячая и зудящая, внезапно остыла. Пульс замедлился.
– Нет, – проговорил я. В голове тихим эхом звучал голос Александра. – До вечеринки был полный порядок.
«Сплошная ложь, – подумал я, пока Колборн рассматривал меня с пристальным любопытством. – “Люди время от времени умирали, и черви ели их, но все это делалось не во имя любви”»[54].
Мы ничего не должны Ричарду.
– Ладно, ты свободен, – сказал Колборн с легкой сочувствующей улыбкой. – Я дам тебе свои контакты. Если вспомнишь что-нибудь еще, прошу, звони не медля.
– Да, – кивнул я. – Обязательно.
Но, естественно, я не позвонил. Пока не прошло десять лет.
