«Ключ, моя девочка», — шепнул ветер, распахнувший окно и играющий с газовой занавесью.
Шу непроизвольно поежилась, перед глазами мелькнуло что-то черное, страшное, и пахнуло гарью.
— Не стойте столбом! — сердито велела Шу. — Идем дальше.
«Дальше, дальше!» — обрадовался ветер, подталкивая Шу к лестнице на второй этаж башни. Он ласкался, щекотал и урчал, все больше напоминая Шуалейде маленькую Морковку…
Странно, но этим утром Морковка не вылезла даже потребовать завтрака. Спряталась и не напоминала о себе. Уж не случилось ли с ней чего-нибудь?.. Может быть, она испугалась Бастерхази?
От этой мысли стало неприятно. Какого ширхаба даже рысь — и та осуждает ее поступок?!
«Забудь про темного, от него одни проблемы! Не отвлекайся!» — потребовал ветер, продолжая ластиться и урчать, и Шу согласилась: она не будет отвлекаться. Ей так хорошо дома! Как она могла забыть о башне Заката и считать домом крепость Сойки? Ее дом — здесь, только здесь!
На втором этаже была детская — родная, привычная… и очень маленькая. Такая маленькая, что Шу захотелось тут же, немедленно, сделать ее больше. Хотя бы впустить в нее свежий ветер и шелест деревьев, и птичье чириканье…
Она воздушным потоком толкнула оконные рамы — и те распахнулись, жалобно зазвенев, шторы взвились от ветра, деревянная лошадка закачалась на полозьях, в комнате сладко запахло цветущим каштаном…
Бросившись к своей любимой лошадке, Шу прижала ее к груди. Как она могла забыть? Ведь она хотела подарить лошадку своему маленькому братику! Сразу, как только тот родится. А теперь Кай совсем взрослый, ему больше не нужна деревянная лошадка. Но… это же хорошо! У Кая теперь есть настоящая лошадь и настоящая рысь, и он скоро станет настоящим королем…
Шу совершенно не понимала, что с ней творится. Ей хотелось смеяться и плакать одновременно, и танцевать, и петь, и летать, и скорее рассказать маме…
— Ваше высочество, — ее снова вернул в реальность сишер Вондьяс. — Прошу вас…
Обернувшись, Шу рассмеялась. Бедняга сишер вцепился в дверной косяк, чтобы его не снесло разыгравшимся ветром. Его сюртук хлопал полами, напомаженная прическа растрепалась, глаза слезились, и весь он походил на кота, который влез на дерево и теперь боится слезать.
— А, не обращайте внимания, всего лишь сквозняк! — Шу потянула шаловливый ветер к себе, как иногда тянула рысь за шкирку. — Видите, он уже успокоился.
— Благодарю, ваше высочество… а… что делать с этими покоями?
