Иногда радист снимал наушники, прислушивался. Тихо. Даже ветки не колышутся, словно сосны уснули. И на шоссе тихо. За весь день одна машина проехала. «Вроде как и войны нет. А может, и немцев в поселке нет? Зря мы здесь», — раздумывал Лузан. И только далекий, где-то на востоке, похожий на раскаты грома гул напоминал о непрекращающихся боях.
Густой, серый туман, какой бывает к утру, поднимался в низинах и медленно полз вверх. И все таяло в нем: дорога, лес, высотки.
На рассвете в стороне у Топ-озера раздались короткие очереди из автоматов. Федор взглянул на старшего лейтенанта. Размазишвили напряженно вслушивался.
— Товарищ командир, наши начали?..
Командир роты посмотрел на часы.
— По времени пора… — ответил он и стал наблюдать в бинокль.
Бой разгорался. Справа, слева и где-то сзади — всюду слышалась стрельба. Тяжело ухали орудия. Над зеленым сосновым морем поднимались столбы дыма.
Через некоторое время на шоссе послышался шум.
Командир опустил бинокль:
— Передай: по дороге из Лохи-Ваара двигается пехота противника.
Лузан включил передатчик.
— «Клен»! «Клен»! Я — «Береза»! Я — «Береза»! Отвечайте!
Но Рыбакова не было слышно. В наушники назойливо лезло: «Ахтунг! Ахтунг! Ауфруфен ан фюнф унд цванциг метер…»
— Не слышу полк. Немец забивает, — доложил Лузан старшему лейтенанту.
— А, черт! Раз в жизни связь нужна, и нет ее!.. — сжал кулаки Размазишвили. — Вызывай!
Радисты пробовали перейти на новую волну — бесполезно. Полк совсем не было слышно.
Хохраков робко подсказал:
— Может, в сторонку «Клен» ушел?..
«А верно… — подумал Лузан, — чего на войне не бывает», — и осторожно повернул ручку приемника на несколько делений вправо. Нет. Влево на столько же делений. И в наушниках знакомое: «Береза»! «Береза»!
Так и есть. Рыбаков на новой волне. Молодец! Перехитрил немца.
Теперь Федор уверенно передавал и принимал радиограммы. Невидимые нити связывали роту с полком и батальоном. И командир роты словно слышал рядом голос полковника Щербатенко: «Не горячись! Спокойно!»
Вдруг левее высоты раздались дружные винтовочные залпы, затем раскатистое «ура-а-а!..» Заливисто застрочил «максим». В воздухе треснул красный шарик ракеты.
Размазишвили коротко крикнул красноармейцу-связному:
— Восьмая фашистов погнала из поселка. Давай сигнал!
Федор увидел, как командир роты выскочил из окопчика, выхватил револьвер, побежал. И точно эхо покатилось: «Рота-а-а… За мной впере-е-д!..»
Команду повторили взводные. Загремело многоголосое: «Впере-е-д!.. В атаку!.. Ура-а!.. Ура-а!..»
