Стоит только заглянуть в тот закуток, как тут же охватит ярость вперемешку с печалью, но сейчас ей не до лишних переживаний, нужно двигаться дальше, чтобы вместе с Адамом добраться до бабушки целыми и невредимыми.
Они шли уже пару часов, не слишком быстро, но Краш считала, что это скорее от осторожности, чем от лени. Ей так и чудилось, что кто-то идет то впереди, то сзади, а если нестись сломя голову, то вряд ли услышишь посторонний шум.
А слышать просто необходимо – вдруг они (мало ли кто «они» – убийцы родителей, военные или шайка бродяг, которые не прочь поживиться тем, что плохо лежит) уже преследуют их с Адамом. Пусть даже этот придурок обвинял ее в гибели мамы с папой, его всё равно хотелось защитить, ведь кроме друг друга у них никого не осталось, да и мама велела не бросать брата, и Краш выполнит ее волю.
Если только он не потащит ее в карантинный лагерь. Такого она не потерпит. Если уж ему невтерпёж кучковаться с остальными баранами – скатертью дорожка, только без нее.
«Прости, мама, – подумала Краш. – Но в лагерь я ни за что не пойду».
За их домом начинался участок земли штата площадью примерно двадцать или двадцать пять квадратных миль, посреди которого стоял небольшой соседний городок, скорее даже деревня с единственной улицей, заправкой и несколькими магазинчиками, еще меньше, чем у них в городке. В лесу за деревней, милях в семи-восьми от границы участка, располагался кемпинг.
От шоссе к нему вела грунтовая дорога. Обычный ничем не примечательный кемпинг – просто площадки для установки палаток со столиками для пикника и кострищами да провонявший хлоркой сортир. Краш считала, что место для стоянки неплохое.
Там было не так оживленно, как в соседнем кемпинге возле озера.
Обычно туда наведывались те, кто отправлялся в походы без ночевки, чтобы устроить привал, перекусить и воспользоваться какими-никакими удобствами.
– Как ты думаешь, шоссе далеко? – спросила Краш через плечо, пытаясь прикинуть в уме, успеют ли они засветло добраться до кемпинга – путь туда неблизкий, а полдень уже миновал.
Адам пожал плечами.
– Может, еще мили три-четыре.
– Я так и думала, – сказала Краш. – Придется устраиваться на ночлег где-то по дороге.
– Валяй, – буркнул Адам. – Есть охота. У тебя ничего не найдется?
Краш будто наткнулась на невидимую стену, нарочито медленно развернулась на месте, словно героиня трагедии на сцене, и воззрилась на брата.
– Ты чего? – опешил тот.
Он остановился вслед за ней, похоже, совершенно не видя повода для возмущения, но разглядев выражение ее лица, невольно отшатнулся.
