Через пару часов после обеда ее ожидал приятный сюрприз – та самая тропа нашлась гораздо раньше, чем предполагалось, значит, за ночь, перед тем как обнаружить хижину, она прошла больше, чем показалось. Теперь понятно, почему так вымоталась – просто была не в себе, адреналин затуманил мозги от страха (она бы ни за что не призналась, что струсила, но теперь-то задним числом можно, хотя бы самой себе).
Весь день никаких следов человека – ни скомканной конфетной обертки, ни брошенной пластиковой бутылки, ни единого подозрительного звука.
И всё же, перед тем как выйти на тропу, она напряженно прислушалась, а по дороге примечала, где можно спрятаться на случай, если услышит чьи-то шаги.
Тропинка вилась среди густых зарослей деревьев, в основном дубов и хвойных, так что можно скрыться с глаз долой, просто отойдя на десять-пятнадцать футов в сторону. Главное, не привлекать лишнего внимания, чтобы тебя не заметили раньше. Обычно от людей столько шума (кроме тех особо подозрительных, которые стараются подкрасться незаметно), что она надеялась ускользнуть незамеченной. Очень надеялась.
На свете наверняка ещё осталось немало обычных добрых людей, просто пытающихся выжить среди этого безумия, совсем как она. Они могли бы стать надежными попутчиками, скрасить одиночество в долгом путешествии, ведь теперь рядом нет даже Адама.
(Не думай про Адама).
Человек – животное стадное, и конечно, сообща обходиться сподручней, но есть и опасность – выследить толпу людей гораздо легче, чем одиночку.
Чужим Краш не доверяла: они могли не нее напасть, ограбить или потащить с собой, не отпуская к бабушке, да и от кого-то зависеть или с кем-то делиться добытыми с таким трудом припасами совсем не хотелось. С первого взгляда порой не отличишь доброго человека от негодяя, а рисковать она не собиралась.
Топорик висел на поясе, чтобы всегда был под рукой, хотя лучше бы такой надобности не возникало. Она встряхнула головой, отгоняя воспоминания о том, как лезвие рассекает плоть того «койота». Уж лучше укрыться под сенью деревьев и переждать, пока встречный пройдет мимо, чем ввязываться в очередную кровавую схватку. На ее совести и так уже порядочно смертей, лишний грех на душу брать ни к чему.
С каждым днем солнце садилось все раньше и раньше, а в густом лесу сумерки сгущались еще задолго до заката, к тому же трудно было найти место для установки палатки. У нее был гамак, но при таком холоде ночевать под открытым небом как-то не хотелось. Впрочем, темнело так быстро, что выбора уже не было – подходящей полянки так и не нашлось, значит, и костер разводить опасно. На ужин придётся обойтись без горячего.
