Кто это? Снова медленно открыл глаза, привыкая к освещению. Обрубок моей руки рассматривала уродливая старуха, с гнилыми зубами. Спутанные грязные волосы свисали на ее лицо, а самые их кончики противно щекотали мой живот. В своей ладони она держала смоченную какой-то жидкостью тряпку и водила ей по моей культе. Рану сильно щипало, но я догадался, что она пытается помочь.
— Чу, чу, чу. Марта знает, знает.
— Вы кто, бабушка?
— Марта, Марта. — Старуха подняла глаза и посмотрела мне в лицо.
Несмотря на отталкивающую внешность, ее глаза выглядели добрыми, хотя и казались немного безумными.
— Бабушка Марта, вы меня спасаете?
— Мальчик сам, сам. Мальчик может себя спасти. Чу, чу. Марта направит мальчика, мальчик сильный. Самый сильный. Кинжал опасный, мальчик боится кинжала.
Кинжал. Я понял, что потерял его и начал озираться вокруг, пытаясь для начала понять, где нахожусь: полукруглая каменная арка, протянувшаяся в обе стороны до куда только видит глаз; под ней по центру медленно текла вода, словно река. А я лежал под низко закрепленным в стене факелом на каменном полу.
Городская канализация. Мне вспомнилась картинка в книге, где было изображено похожее сооружение. Я снова вернулся глазами к старухе:
— Бабушка Марта, где я нахожусь? Мне надо срочно выйти в город.
— Мальчик умный. В город нельзя, мальчика ищут, ищут. Чу, чу, чу.
— Марта! Он уже пришел в себя? — я услышал грубый, но еще юношеский голос и повернулся к его источнику. — Очухался, везунчик. Такие слабаки здесь обычно не выживают.
Парень, лет тринадцати. В этом возрасте они уже не совсем дети, но и до мужчин им очень далеко. Мама называла их подростки.
Мама… В сознании всплыл образ, она такая красивая в белом платье и улыбается мне. Затем картинка резко померкла, сменившись отрубленной головой с безжизненными глазами, которые смотрели куда-то сквозь меня. Внутри замутило, я перевернулся на бок и меня вытошнило желчью.
— Мальчик, мальчик голодный. Чу, чу, чу. Мальчик долго не ел.
— Подняться сможешь? — подросток присел на корточки и заглянул мне в лицо.
Я рассмотрел его получше. Одет в грязные лохмотья, испачканная физиономия и проворно бегающие глаза. Когда мы по выходным ходили с семьей на рынок, нам иногда встречались такие как он. Они частенько убегали от стражников, но иногда попадались, после чего их с криками куда-то отводили. Мама говорила, что этих бездомных людей называют «изгои», и им приходится воровать, чтобы выжить. У них обычно нет способностей, поэтому они не могут стать гражданами. А без гражданства почти нельзя найти хорошую работу.
