— Из таверны, откуда ж ещё, — улыбнулась гречанка. — Я час назад позвонила старому Спиросу, и его племянник привёз сюда почти половину меню. Мне надо было всего лишь расставить и кое-что разогреть.
— Понятно, — вздохнул капитан, беря в руки вилку и нож. — «Да уж, разыграла она меня классно».
— Ты меня извини, — слегка виноватым голосом добавила девушка, будто подслушав мысли мужчины. — Ты казался таким серьёзным, что я просто не смогла удержаться.
— Угум, — кивнул тот, вовсю работая челюстями. Набитый едой рот не позволил ему ответить развёрнуто.
К тостам Михаил так и не притронулся, всецело сосредоточившись на мясных блюдах. В отличие от него, Анна почти ничего не ела. Лишь немного поковырялась вилкой в салате и проглотила пару оливок. А затем она просто поставила локти на стол и, опершись на кулаки подбородком, принялась наблюдать за поглощающим пищу «гостем». Её глаза буквально лучились какой-то непонятной радостью и едва ли не гордостью за СВОЕГО мужчину.
— Кто хорошо кушает, тот хорошо работает, — назидательно проговорила она, когда капитан, насытившись, отодвинул от себя пустую тарелку.
— Ох, ты ж, забыл, — неожиданно спохватился «Майкл», хлопнув себя по лбу. — Тебе же, наверное, на работу пора, а я тут сижу, разъедаюсь как барин.
— У меня два дня выходных, — быстро ответила Анна. — Хотя, ты прав. Мне через полчаса уходить, — и уже поднимаясь, добавила. — Если не трудно, положи, что не съел, в холодильник. Посуду только не мой, я потом сама приберусь.
Девушка ушла в дом, а Михаил, допив кофе и апельсиновый сок, переместил остатки еды в «спрятавшийся» за цветочными кадками холодильный шкаф и подошёл к стене, на которой в простеньких рамочках под стеклом висели несколько фотографий. На одной из них был запечатлён усатый мужчина в форме штабс-капитана русской Добровольческой армии времён Гражданской войны. «Видимо, тот самый Михалос Тавридис, — подумал разведчик. — Очень на моего деда похож. Тот, правда, воевал не за белых, а у Будённого в Первой Конной… Хм, неужели родственник?»
На другом фото, датированном 1970-м годом, он обнаружил архиепископа Макариоса в окружении местных жителей. Рядом с первым президентом Кипра стояла совсем юная девочка, в которой Михаил без труда узнал Анну — пока ещё нескладную девчушку с косичками, волшебным образом превратившуюся через какой-то десяток лет в писаную красавицу.
На следующем снимке красовались двое мужчин в пилотках, одетые в лёгкие военного покроя куртки и бриджи. В руках они держали бельгийские FAL — штурмовые винтовки калибра 7,62. «Тот, что слева, наверное, отец Анны, а правый, вероятнее всего, дядя Митрос… Блин! И впрямь вылитый я, только немного постарше…»
