— А какие к тебе могли возникнуть вопросы?
— Да тут такое дело, товарищ майор…
— Какое такое дело?
— Да вот… э-э… с приятелем я вчера утром встречался, как раз на рыбалке. С Сашкой Ершовым из Третьего Главка[1], вы его знаете, он на днях из ГСВГ[2] прилетел. Кассеты он мне привёз, агфовские, две штуки, ну а я их того, случайно того — в отдел притащил, а потом в Институт. Ну, то есть, было бы неприятно, если бы их на проходной обнаружили.
— Ох, Миша, Миша… неприятно ему. Да уж, тебе неприятно, а мне бы, ты знаешь, как по башке настучали?.. Старшие, блин, товарищи. Ты чем думал, старлей? Головой или другими местами? Не помнишь что ли, как Виноградов после Олимпиады «итальянский сувенир» у Доллежаля на Красносельской[3] посеял? Там тоже … случайно всё вышло.
— Виноват, товарищ майор.
— Ладно. Поздно теперь виноватиться. Дальше-то что?
— Дальше мне выделили место в комнате номер 26, и до 14:00 я работал с архивом. Правда, у них там темно было — деревья за окном слишком густые. Вот и пришлось мне это… света добавить.
— И?
— Кто ж знал, товарищ майор, что у выключателя клавиша на розетку завязана? И этот обогреватель ещё … дурацкий.
— А вилка у обогревателя, выходит, в розетке торчала?
— Ну… выходит, что так.
— В августе месяце?
— Ну…да.
— Понятно. Картина ясна… Как тебя только не покалечило, Михаил?
— Да сам удивляюсь, Константин Николаевич. Все окна в копоти, по стенке как будто картечью прошли, и силуэт на саже — голова, плечи, даже уши видны, на мои, правда, совсем не похожи.
— В рубашке, значит, родился. Долго жить будешь.
— Да, повезло. Вот только странным мне кое-что показалось.
— Странным? Что именно?
— Пластины трансформаторные обожжённые, осколки стеклянные. Откуда всё это в обогревателе, фиг знает.
— Хм, а ты обогреватель рассматривал? До того как.
— Э-э, нет, не рассматривал.
— Пол в комнате заранее изучил?
— Да нет. Зачем?
— Вот. Сам признался. Так что никакой мистики. Хотя… в отчёте ты о странностях упомянул?
— Нет. Посчитал лишним.
— М-да. Понятно. Ну что же, надеюсь, Свиридяк этим не заинтересуется.
— Да не дай бог, Константин Николаевич.
— Это точно. Он жук ещё тот. Въедливый, зараза, до любого столба докопается. А, впрочем, бог не выдаст, свинья не съест. Так, Михаил?
— Точно так, товарищ майор.
— Ладно, Миша. Я всё уяснил. Так что… иди, работай.
— Есть, товарищ майор…
Воскресенье. 29 августа 1982 г.
«…ать! Да что же это такое?!..»
Сознание вернулось, радужное сияние исчезло. Расфокусированному взгляду предстала хорошо прошпаклёванная, окрашенная в салатовый цвет стена.
