Вообще, деревня казалась мне наскоро опустевшей. По улицам бродила обычная сельская живность. Куры, гуси и так далее. Где-то вдалеке послышались звуки, которые я интерпретировал как петушиную драку. Я заметил, как ставни соседнего дома приоткрылись и тут же закрылись. Вот это номер! Попрятались они все, что ли?! Я направился к дому любопытных жителей, которые проявили себя неосторожным движением ставен. Честно говоря, все мои мышцы болели, я еле переставлял ноги, а Василию так вообще срочно требовалась медицинская помощь. Глядя на окружавшую нищету, я сильно сомневался в том, что эта самая помощь найдётся в этом посёлке.
— Ну, давай, Игорёк! Ещё чуток! — я отодвинул в сторону нечто плетёное из лозы, выполняющее роль калитки в ограде, и вошёл во двор. Подошёл к дверям дома и постучал. Никакого ответа. Тогда я набрался сил и на доступном мне английском произнёс: — Мне нужна помощь! Мой друг ранен! Помогите!
Никакого ответа. Хотя я готов был поклясться, что слышал внутри дома голоса. От отчаянья я заколотил в двери одной рукой. Второй по-прежнему придерживал Василия. Ответа не последовало. Я напрягся и шагнул в сторону от двери. Посадил Васю на лавку под окном, ну и сам, совершенно лишённый сил, пристроился рядом. Над головой скрипнула ставня. Я поднял голову и увидел любопытное личико маленькой девочки. Она хихикнула и тут же скрылась. Через некоторое время двери дома приоткрылись, и оттуда выглянула небритая бородатая длинноволосая рожа.
— Ай нид хелп! Май френд из воундед! Хелп, плиз! — снова заговорил я на английском. Мужик осмелел и шире открыл дверь, высунулся, затем, осмотрев меня и моего товарища, вышел из дома. Он приосанился, поправил верёвочный поясок и сделал несколько шагов в мою сторону. Я удивился его дремучести, на ногах у мужика были лапти! За ним высыпались другие обитатели дома. Жена и четверо детей. Самой маленькой оказалась девочка, которая подглядывала за мной из окна. И снова меня удивили их простецкая одежда из грубой ткани, какие-то незатейливые сандалии на деревянных танкетках у старшей женщины. А дети так и вовсе ходили по земле босыми ногами.
— Май френд из воундед! Хелп хим! — я с надеждой посмотрел на них. В ответ увидел любопытство, но не более того. Они уставились на меня и Ваську, как на диковинку, и я не выдержал, выругался по-нашему. Так я не ругался никогда. Отчаянное положение и злость на себя за то, что не могу понять того, что происходило со мной, выплеснулись в этом крайне эмоциональном срыве. Мужик, с восхищением открыв рот, как-то по-новому с уважением взглянул на меня.
