(это всеобщее суждение). И тогда от всеобщего в учении о сущности переходите к суждению необходимости. А от
суждения необходимости (это нечто преходящее из сущности в понятие) потом к
суждению понятия. Все суждения классифицированы в соответствии с тем, как развивались понятие, идея, мысль в предыдущем изложении «Науки логики». Если изучающий «Науку логики» что–то не понял или забыл, он обращается к тем томам, в соответствии с которым построена эта классификация.
Кроме этих суждений в 3 главе есть умозаключение. Пример: «человек имеет дом» — это первое положение. «Дом хорош» — второе положение. И умозаключение: «человек живёт в хорошем доме». Умозаключение — это выводы, которые делаются. Берётся одна посылка, вторая посылка, и после этого делается вывод.
Умозаключение делают люди, которые рассуждают. Если только отдельные понятия будут, рассуждений ещё нет. Для рассуждений нужны умозаключения, выводы надо делать из того, что увидели.
Умозаключения наличного бытия (первая фигура, вторая фигура, третья фигура и четвертая фигура. Понятно, что эти фигуры, тоже связаны с тем, как человек рассуждает), умозаключения рефлексии — тоже сопоставляется с первым томом. Потом сопоставляется со вторым томом — умозаключение необходимости: категорическое умозаключение, гипотетическое умозаключение и разделительное умозаключение. И на этом заканчивается, собственно говоря, субъективность в самой субъективности. Потому что смысл самого субъективного раздела не в том, чтобы изучать собственно субъективность, а в том, чтобы использовать категории субъективности для изучения объективного мира, которую мы изучали в первом томе «Объективность». Гегель разделяет категории в соответствии с их сложностью: первые категории простые, а следующие категории всё более и более сложные. Например, есть у Гегеля понятие механизма.
Некоторые ищут какой–нибудь «механизм», который выведет экономику и общество в целом из кризиса. Но невозможно механически решить социальные проблемы. Механизм — соединение частей сугубо внешнее, ничто внутреннее их не собирает, никакой нет сущности, которая собирает их в целое. В самом механизме часов нет того, что их собирает. В голове часовщика, или того, кто изобрел часы, есть то, что соединяет эти части. А потом части собираются чисто механически. Кто видел механизм с головой? С кукушкой видели, а с головой, чтобы механизм этот думал? Как только у нас в стране стали уповать не на плановое ведение хозяйства, а на хозяйственный механизм, у нас не просто разрушилось плановое хозяйство, у нас хозяйство разрушилось. И было уничтожено в девяностых годах 78000 предприятий. А за войну — лишь 32000 предприятий было уничтожено.
