пострадала, а лишь сокрушались о беззакониях, творившихся в правление Масакадо.
Садамори стал преследовать врага, но в тот день, как ни искал его, нагнать не смог. Следующим утром Масакадо надел доспехи и шлем и стал искать укрытие, где бы дул лишь ветер. Он замышлял мятеж и думал о злых делах, как Вэй Фан (Бо Цзюйи говорит: «[Где дует лишь] ветер» — так говорят о безлюдном месте. Вэй Фан — человек из Цзин-фу. Он с рождения любил злые дела, и когда его хотели схватить, он прятался, поднимаясь на небо и скрываясь в земле[846]). Хотя обычно войско [Масакадо] насчитывало 8000 воинов, все они собраться не успели, и с ним выступило лишь 400 человек. Войско построилось и ожидало [врага] у подножья горы Кита[847] в уезда Сасима. [Воины] Садамори и Хидэсато учились защищаться так же ловко, как Цзы-фань[848], и нападать с мечом, как Ли Лао[849]. (Бо Цзюйи говорит: «Цзы-фань и Ян Ю жили при династии Хань и происходили из Фэйшуньдай[850]. Цзы-фань в сорок лет бросал копье на 15 ли. Ян Ю в 70 лет [стрелой] выбивал меч [из рук человека] с расстояния 3000 ли, мог пробежать 3000 ли, размахивая мечом»[851]. Поэтому здесь так сказано). В 14 день между часами овна и обезьяны [Садамори] и [Масакадо] сошлись в битве.
Ветер дул в спину Масакадо, а Садамори и Хидэсато, к своему несчастью, оказались с подветренной стороны. В этот день ураган шумел в ветвях и с ревом поднимал тучи пыли. Щиты воинов Масакадо, располагавшихся с юга, сами летели вперед, и воины падали. Воинам Садамори, располагавшимся с севера, щиты заслоняли лицо. Поэтому и те, и другие бросили щиты и стали сражаться без них, и тогда центральные отряды Садамори стали отступать. Воины Синно вскочили на коней и ударили [им в спину]. Было убито 80 человек, и все войско стало отступать. А когда отряды Синно нагнали соратников Садамори, Хидэсато и Тамэнори, все 2900 человек пустились в бегство. [На поле боя] осталось около 300 лучших воинов, но и они были в растерянности и не знали, что делать. И тут ветер изменил направление и сдал дуть им в спину.
Теперь Синно, вернувшийся к своему основному войску, располагался против ветра. Садамори и Хидэсато бились из последних сил, не на жизнь, а на смерть. И Синно надел доспехи и шлем, пришпорил своего коня и сам пошел в бой. И тогда воистину на него обрушилась небесная кара: конь забыл, что он летал, подобно ветру, и всадник утерял искусство Ли Лао. Синно был ранен невидимой стрелой божеств, он сражался на поле у Толу и погиб, как Чи-ю
