Вряд ли султан Сулейман Великолепный радовался тому, что император, считавшийся его союзником, настолько бесцеремонно захватил мусульманскую крепость. Карл ответил, что сражался против пиратов, а не против вассалов султана. Однако Сулейман не видел разницы и, чтобы выразить свое неодобрение, предоставил Драгуту 20 галер, вскоре отправившихся к берегам христианских государств. Дориа не мог остаться равнодушным к жалобам жертв пиратов и сумел застать Драгута врасплох, когда тот, находясь в проливе позади Джербы, смазывал кили своих кораблей жиром.
По сути, этот пролив представлял собой замкнутое пространство. Между островом и лежащим за ним обширным озером в море, на севере, образовался узкий канал, по которому могли, соблюдая осторожность, проплыть легкие суда. Однако для того, чтобы выплыть из озера с южной стороны, судну предстояло преодолеть пространство, бывшее немногим лучше болота, и никто еще не пытался сделать это. Дориа понял, что загнал врага в ловушку, сознательно пойдя на риск, который представляли отмели и незначительная ширина пролива, и решил воспользоваться ситуацией. Затем он отправил в Европу исполненное радости письмо, в котором сообщал о своем триумфе, и, как обычно, с превеликой осторожностью стал следить за происходящим.
Драгут, в свою очередь, не рискнул связываться со значительно превосходящими силами противника. Пират понимал: спастись он сумеет, только если пойдет на хитрость. Собрав в кулак всю свою смелость, он установил на небольшом земляном укреплении пушку и начал обстреливать противника, причинив последнему лишь незначительный ущерб (либо вовсе никакого урона), но своей цели, заключавшейся в том, чтобы заставить Дориа еще сильнее замешкаться, он добился. Затем, под покровом ночи, пока вялая канонада отвлекала врага, Драгут завершил последние приготовления в южной оконечности пролива. Призвав к себе пару тысяч чернорабочих, он приказал им трудиться, и они прорыли небольшой канал, после чего в ход пошли катки. В итоге уже через несколько часов небольшой пиратский флот был благополучно переправлен на открытую воду, омывавшую южную часть острова.
Отозвав своих людей с обманной артиллерийской батареи, пират отплыл в сторону архипелага. К счастью, по дороге ему удалось захватить галеру, которая должна была доставить Дориа новость о том, что к нему движется подкрепление. Старый генуэзский адмирал так и не получил это сообщение. Стоя на борту своего корабля, он тер глаза и, охваченный раздражением и недоумением, пытался понять, что случилось с пойманным в ловушку пиратским флотом. Еще ни разу в жизни его так жестоко не обманывали. Никогда еще Дориа не проклинал находчивого пирата с большей горячностью и по более веским причинам.
