100. Другой раз была я в церкви св. Франциска и во время возношения Христова, когда орган пел ангельский гимн: “Свят, свят, свят" и проч., душа моя была прията в несотворенный свет и вознесена, и так поглощена и привлечена, что совершенно это невыразимо. А все, что говорят здесь, совсем ничто; и ничем человеческим не может быть выражено это благословенное творение несотворенного Бога Всемогущего. После этого глубинного погружения в Бога явился мне образ благословенного Бога и Человека распятого так, как-будто только что сняли Его со креста. И кровь Его казалась такою красною и текущею из ран, будто бы только сейчас начала она изливаться. Явственно было тогда в связках благословенного тела такое разъединение, происшедшее от свирепого и жестокого растяжения на древе креста девственных членов, совершенного руками нечестивых убийц, что жилы и связки между костями, казалось, совсем растянулись и отступили от должной гармонии всего тела. Однако на коже не было заметно разрушения единства тела. При виде этого все внутри меня было пронзено таким состраданием, что истинно казалась я вся и телом и духом преображенною в страдания Распятого.
101. И при виде жестокого разрушения связей тела и растяжения членов его, отчего все жилы казались растянутыми и разъединенными, а кости могли быть сосчитанными, сильнее пронзала меня боль, чем при виде открытых ран, потому что внутреннее проникали в меня тайна Страстей и свирепая жестокость терзающих Его. И вид распятого тела благого и возлюбленного Иисуса, истинно, вызывал такое сострадание, что не только все внутреннее мое, но и все кости и связки мои, как казалось, чувствовали новую боль и вызывали новые стенания и ужасное чувство страдания в пронзенных так духе и теле.
102. Вся поглощенная этим страданием и как бы преображенная в страдания Распятого, слышала я Его, стенающего сладчайшие благословения над сочувствующими с верою Его страстям, над подражающими и сострадающими Ему и говорящего: “Благословенны Отцом своим вы, страждущие Мне, со Мною одинаково перенесшие гонения и последовавшие по пути Моему. Удостоились вы в крови Моей омыть одежды свои. Благословенны вы, обретенные достойными сострадать Мне, распятому и пораженному страданиями, чтобы отплатить за вас и искупить вас от безмерных и вечных мучений и соделать достойными перенести со Мною бедность, муки и уничтожение, вам самим сострадая. Благословенны вы, памятующие, с верою чувствующие и сострадающие о Страстях Моих, — чуде всех веков спасения и жизни погибших, едином прибежище грешников, ибо истинно будете вы соучастниками Моими и сонаследниками во веки веков и царства, и славы, и воскресения, приобретенных Страстями Моими. Благословенны вы Отцом Моим и Духом Святым, истинно благословенны благословением, которое дам Я на последнем суде, ибо не оттолкнули вы Меня, как гонители Мои, но восхотели, как гостя, состраданием принять Меня, безутешного, в приют сердца вашего, ибо восхотели вы сострадать Мне, на кресте нагому, алчущему и жаждущему, пригвожденному, умирающему, и быть сотоварищами Моими, ибо в этом истинно и исполнили вы дела милосердия. Поэтому услышите вы в тот страшный час: “Придите, благословенные Отца Моего, примите царство”. Взалкал Я на кресте и своим состраданием дали вы мне есть”. И дивным образом прибавлял Он к этому и другие слова. Говорю я, невозможно выразить Его мягкую, как воск, любовь, которая сияла во взоре очей благословенного лица Бога и Человека Иисуса Христа. И прибавлял Он еще: “Вы, истинно блаженные и совершенно благословенные! Со слезами и плачем на кресте молил Я Отца Моего за распявших и мучавших меня и оправдывал их, говоря: “Отец, отпусти им, ибо не ведают они, что творят”. Что же скажу я за вас, сострадавших и верных Мне, за сотоварищей Моих, когда не на кресте, а во славе буду судить мир?” И так осталась я утешенною, больше чем можно сказать, и столь прилепилась чувством к Страстям благословенного Сына Божьего, что не могу этого выразить. И произносил Он многие иные слова, иначе возбуждавшие и возвышенно воспламенявшие, которых не умею я и не могу передать.
