64. [Однажды после сказанного я, брат писец, возвратился из Ломбардии и спросил у верной Христовой об одном деле, которое обсуждали мы с товарищем по пути домой. Тогда я сказал ему, что спрошу у нее об этом. А верная Христова ответила мне так:] Была я на молитве и спросила у Бога, не сомневаясь в чем-нибудь, но желая побольше знать о Боге: “Почему, Господи, сотворил Ты человека, а создав, почему попустил нас согрешить? И почему допустил Ты причинить Тебе такое страдание, как причиненное Сыну Твоему за наши грехи? Ведь прекрасно Ты мог сделать так, чтобы мы без всего этого были Тебе приятны и угодили Тебе, и чтобы было у нас столько же добродетели, сколько есть при всем этом”. И понимала душа моя, что без всякого сомнения истинно сказанное мною, т. е. что Бог и без этого мог соде-лать нас добродетельными и спасенными. И казалось мне, что к вопрошению и размышлению о сказанном была я понуждаема и побуждаема, так как была я на молитве и хотела быть в ней и не отступать. Но побуждал меня к этому, как казалось мне, Бог. И эти вопросы задавала я много дней, не сомневаясь в чем-нибудь, как сказано. И давалось мне уразуметь, что Бог поступил так и допустил это потому, что в этом лучше обнаруживалась нам благость Его и лучше это нам соответствовало. Но недостаточно было мне этого, чтобы уразуметь вполне. Однако разумела я и вернейшим образом знала, что Бог мог соделать иначе, если бы восхотел Он иначе спасти нас.
65. Однажды была вознесена душа моя и видела, что нет ни начала, ни конца у того, о чем я спрашивала. И сама душа, находясь в таком мраке, хотела возвратиться назад, к себе, и не могла, хотела двинуться вперед, и не могла. Внезапно была она вознесена и озарена еще больше, и видела Божью мощь несказанную, и видела Божью волю, справедливость и благость, в коих полнейшим образом разумела все, о чем спрашивала. И была душа совсем извлечена из прежнего мрака. Во мраке том лежала я на земле, а в этом величайшем озарении стояла на ногах, на кончиках больших пальцев и находилась в таком возбуждении и обновлении тела, что ранее никогда не испытывала такого. И находилась я в такой полноте любви и Божественного света и с такою радостью пребывала в той мощи, воле и справедливости Божиих, что разумела не только о том, о чем спрашивала, но даже и о всех тварях, которые будут спасены и спасены, и о бесах, и об осужденных, и обо всех. Но не могу объявить я этого в каких бы то ни было словах, ибо превыше это естества.
