20. В-седьмых, дарована была мне особая благодать взира-ния на крест, в коей созерцала я очами сердца и тела Христа, умершего за нас. Но это видение и созерцание было еще неосмысленным, хотя испытывала я при этом великую печаль.
21. В-восьмых, в созерцании креста дано было мне большее познание о том, как Христос умер за грехи наши. Тогда сознала я снова все грехи мои с величайшей печалью и чувствовала, что это я распяла Его. Но не знала я еще, что Страсти Христовы были таким великим благодеянием, и не поняла еще столь глубоко, как впоследствии, что за меня Он умер. Но в этом познании креста дан мне был такой огонь любви и раскаяния, что, стоя у креста, в намерении своем лишила я себя всего и всю себя отдала Ему, и, хотя со страхом, но обещала Ему соблюдать вечное целомудрие и не оскорблять Его ни одним из членов тела моего, а их обвиняла я по очереди за прошлые грехи. Просила я Его, чтобы дал Он мне силы соблюдать сказанное, т. е. целомудрие, и охранил чувства мои. Ведь, с одной стороны, боялась я обещать сказанное, а, с другой, принуждал меня к обещанию озаривший меня огонь и не могла я поступить иначе.
22. После этого дано было мне желание исследовать, что такое путь крестный, дабы могла я стать у подножия креста и найти прибежище, к коему прибегают все грешники. И была я озарена и наставлена, и показан был мне путь крестный следующим образом.
Внушено мне было лишить себя всего, если хочу я идти ко кресту, дабы стать мне легче и свободней, и так идти к нему; внушено было мне простить всем моим обидчикам и лишить себя всего земного, и отделиться от всех мужчин и женщин, и от всех друзей и родных, и от всех других, и от имущества моего, и от себя самой, и отдать сердце свое Христу, сделавшему мне столько блага (о чем сказано выше), и идти по пути тернистому, т. е. по пути испытаний. Тогда стала я пренебрегать хорошими сукнами, одеждами и пищей изысканной, а также и покрывалами для головы. Но было еще мне очень стыдно и тягостно, ибо немного еще чувствовала я любви Божией и была еще с мужем моим. Поэтому было мне горько, когда оскорбляли меня или обижали, однако выносила я это терпеливо, как только могла. Случилось по воле Божьей, что умерла в это время моя мать, и равным образом в короткое время умерли муж мой и все дети мои. А так как вступила я на указанный выше путь и просила Бога, чтобы Он освободил меня от того, что было мне всего дороже на земле, то и получила я от смерти их великое утешение, хоть и много скорбела о них. Думала же я, что впредь, после того, как даровал мне Бог указанную благодать, сердце мое всегда будет в сердце Божием и в воле Его, а воля Божья и сердце Его — в моем сердце.
