Местное светило поднялось в зенит, когда я, с сомнением оценив груду железяк самых причудливых форм, решил удовлетвориться полученным результатом. Тем более что весило все это богатство не менее двух пудов. Аккуратно, чтобы по возможности не проткнуть и не порезать, уложил трофеи в предоставленные Алексеем две кожаные сумки. Теперь можно подумать о плавсредстве. Я высказал эту мысль вслух.
– Поехали домой, – заявил новый товарищ, – возможно, Михаил уже решил этот вопрос. Только сумки пока оставь здесь.
По пути назад я попытался выведать, на какое решение транспортного вопроса намекнул Алексей, но тот либо отмалчивался, ухмыляясь, либо бросал коротко:
– Сам все увидишь.
Допив последний глоток синтезированного виски, Кеннет с ненавистью запустил стакан в стену. Сделанный из тонкого и, казалось бы, хрупкого стекла, тот отскочил на стол, скатился на пол и невредимым подкатился под ноги. В сердцах Кеннет подфутболил его. Подлетев, стакан врезался в коммуникационную панель и, словно издеваясь, снова подкатился к ногам. Хаббард некоторое время мрачно смотрел на прочный сосуд, затем упал в кресло, обхватил голову руками и принялся монотонно раскачиваться.
Полчаса назад он отключил систему искусственного жизнеобеспечения восьмого родившегося от него на этом чертовом подводном комплексе ребенка. Вильям, Ричард и Диана были первыми. Их родила зоолог Бэтти Чепмен. Все трое рождались абсолютно здоровыми младенцами и в течение месяца благополучно умирали. Ни собравшиеся на МОНИК светила мировой науки, ни современное медицинское оборудование не помогли не только сохранить жизни детям Кеннета Хаббарда, но даже диагностировать причины смертей.
Следующие трое были рождены Джолин Мосли. Им Кеннет уже не давал имена. Младенцы так же умерли, не прожив и месяца.
Аналогично обстояли дела с попытками продолжить род и у остальных членов сообщества подводного комплекса.
Потом были годы исследований. Пытались вынимать плод из чрева матери в первые месяцы беременности и выращивать искусственно. Рожденная таким способом девочка Долли прожила почти год. После смерти Долли ее мать Урсула Кранц покончила с жизнью, выпив убойную дозу снотворного.
При всем при этом практически не имеющие цивилизованного медицинского обслуживания русские дикари на суше размножались, не испытывая никаких особых проблем. По получаемым от техников сведениям, количество рожденных после апокалипсиса детей через десять лет уже равнялось количеству взрослых и детей, рожденных до.
