Напавший на меня расхохотался.
- Что же именно тебе принадлежит, друг мой? Это человеческое существо, которое ты никак не можешь обратить? О, как это было забавно – видеть тебя тоскующим под окнами смертной! Что произошло, мой дорогой Арент? Что вдруг заставило тебя забыть о презрении, которым ты всегда столь щедро награждал род людской?
- Чего ты хочешь?- снова прорычал Арент.
- Это тебе известно не хуже меня! Я хочу твоего унижения, хочу уничтожить тебя, как однажды ты сделал это со мной!
- Наша схватка была честной. Сила была на моей стороне!
- А теперь на моей стороне твоя слабость – вот это смертное создание, без которого ты не мыслишь своей бессмертной жизни.
- Если убьёшь её, я превращу твоё существование в ад, мысли о котором мучили тебя в ночных кошмарах, когда ты был человеком! И, клянусь, по сравнению с этим преисподняя будет казаться тебе садом Эдема!
- Возможно,- хмыкнул напавший на меня.- Но, даже измучив меня, её ты не вернёшь. И с этой потерей тот ад, которым ты грозишь мне, станет и твоим уделом.
- Тогда убей её! Сделай это и дай мне увидеть твоё лицо, не скрытое более за хрупким телом смертной!
Сознание постепенно оставляло меня. Я уже перестала сопротивляться и едва различала голоса, доносившиеся, словно из другого мира…
- Убить и всё? Друг мой, ты ведь знаешь меня достаточно хорошо, чтобы предположить подобную нелепость!
Злобный смех прозвучал так издевательски, что ненадолго вернул меня к реальности. Железная хватка на шее ослабла, позволяя дышать. По груди расплывалось что-то тёплое, и я запоздало поняла – моя кровь. Просачиваясь из укусов сквозь пальцы вампира, она медленно уходила из моего тела…
- Я видел тебя в ту ночь над её бездыханным телом, когда ты сам едва не стал причиной её гибели. Если бы и она могла видеть твоё лицо! С той ночи ты осторожен и насыщаешься кровью до предела, прежде чем прийти к ней. Ведь искушение может оказаться слишком велико, и твоя слабость будет стоить ей жизни.
- Чего ты хочешь?- прогремел Арент.- Я спрашиваю тебя в последний раз!
- Я хочу, чтобы каждую ночь своей вечной жизни ты знал, что она очень близко, но принадлежать тебе никогда не будет. Что, не успев обрести, ты потерял её навсегда. Хочу видеть то выражение в твоих глазах, когда ты думал, что лишил её жизни. И хочу, чтобы чувство, испытанное тобою тогда, не оставляло тебя, пока мне будет доставлять удовольствие на это смотреть!
Хриплое рычание было последним, что я слышала на границе между сознанием и беспамятством. Но перед самым рассветом смутно помнила склонившееся ко мне лицо Арента и его тихий шёпот:
