…Я жила вместе с моей лучшей подругой Дженни. Мы познакомились в студенческом общежитии в первый год учёбы и быстро подружились. В начале второго учебного года мы решили, что достаточно прозябали в общежитии и нашли недорогую квартиру в зелёном, но довольно удалённом от центра районе. До ближайшей станции метро нужно идти минут пятнадцать и ещё около получаса ехать до центра. Я была готова мириться с подобными "неудобствами", потому что квартира меня устраивала, а дорога проходила через роскошный парк, который в зависимости от времени года и суток менялся до неузнаваемости. Когда мы только переехали, я почти каждый вечер выходила на прогулки и иногда даже вытаскивала на них Дженни. Правда, на неё очарование парка не действовало, а удалённость от цивилизации была одним из раздражающих факторов.
Третий год учёбы начался напряжённо. Я нашла работу в редакции местного журнала, и времени не стало хватать совсем. Жизнь казалась сплошным стрессом. По утрам, не тратя времени на завтрак, я ракетой вылетала из дома и пробегала расстояние в пятнадцать минут за пять, а потом, сидя в поезде метро, долго не могла отдышаться. О том, что ничего не ела со вчерашнего вечера, вспоминала, когда уже начинала кружиться голова. Каждый день был забит миллионом вещей, которые должны быть сделаны в ближайшие полчаса. Сумасшедшая круговерть сегодня ради того, чтобы наступило завтра. Но иногда мне так хотелось наплевать на все условности нашего мира, на все закономерности нашего существования и просто – остановиться.
Ещё с подросткового возраста я мучилась вопросом, зачем появилась на свет. Неспособность найти ответ была причиной тщательно скрываемых депрессий и периодов подавленности и замкнутости. И дело вовсе не в тяжёлом детстве – я элементарно не видела смысла в своём существовании. С годами депрессии стали более затяжными, иногда доходившими до мыслей о самоубийстве. Я боролась с этим как могла, пока появившаяся к тому времени Дженни не помогла избавиться от них одним незатейливым способом. Она непрестанно повторяла, что, пока у человека есть те, кому на него не наплевать, жить есть для чего. Её слова возымели действие – я убедила себя в наличии какой-то значимости моей жизни, если не для меня самой, то хотя бы для близких мне людей. Но смысла в ней я по-прежнему не находила и, наверное, поэтому так и не научилась её ценить.
Впрочем, несмотря на бестолковость, иногда жизнь всё же дарила приятные моменты. Многими из них я была обязана моим друзьям, особенно Дженни. Тогда она как раз собиралась на практику в Швейцарию – обстоятельство, доставлявшее нам обеим и радость и огорчение. Дженни радовалась возможности провести полгода в Женеве и улучшить шансы на будущее трудоустройство. Я радовалась за неё и возможности пожить одной – при всей моей привязанности к Дженни иногда я тяготилась её присутствием. А печалились мы обе из-за предстоящего расставания. Правда, до отъезда оставалась целая неделя, поэтому совсем расстраиваться было пока рано. Забавно, как человек помешан на планировании своей жизни на месяцы, если не годы вперёд, не имея ни малейшего понятия о том, что может произойти в следующую минуту…
