- Ну, теперь понятно, куда нас занесло, - с огорчением констатировал Колдун. - Совсем не туда, куда надо. Это река Петлянка.
- Которая берет истоки у оркских могильников? - с дрожью в голосе спросила Солнышко.
- Не бойся, до истоков еще далеко, - поспешил успокоить ее Колдун. - Я пока пойду и разведаю...
Он перебежал солнечную полянку и затерялся в высокой траве.
- Может, пока поспим? - предложил принц Джон, зевая от усталости.
Малыш и Толстяк хотели его поддержать, но тут вернулся Колдун и оповестил, что под обрывом, у самого берега, вовсе не топко и есть прекрасная тропа.
- Пойдем по ней влево, - сказал он. - Глядишь, и выберемся на восточную опушку.
- Ну-ну, - с сомнением покачал головой Ворчун. - Глядишь, может, и выберемся, если тропа не заведет в топь. Ты думаешь, кто ее проложил и зачем? Уж наверно, не для нас.
- Что-то мне в этом лесу как-то не по себе, - призналась Бабушка. - А далеко нам, по-твоему, до восточной опушки?
- Понятия не имею, - сообщил Колдун. - Равно как и о том, далеко ли мы от низовья Петлянки и кто здесь умудрился проложить тропинку.
Делать было нечего. Мишки-гамми потянулись за Колдуном к его неведомой тропе. Буйная осока и высокие камыши то и дело скрывали путников с головой. Внезапно найденная тропа никуда не исчезала. Она петляла и ловчила, выискивая проход по топям и трясинам.
Путь им часто пересекали ручьи, стремившиеся к Петлянке с лесной верховины. Но через них были переброшены древесные стволы или вязанки хвороста.
Болотная духота все сильнее донимала мишек-гамми и принца Джона. Гудящим роем толклась над ними мошкара. Солнце немилосердно пекло им в спины. Наконец, тропу перекрыла зыбкая серая тень - какие-то тощие ветви с редкой листвой. Каждый шаг давался все труднее. Болотная земля словно источала сонливость, в которой колыхался парной воздух.
- Надо сделать привал, - сказал Толстяк. - Я больше не могу ступить и шагу. Поспать надо. Там, под вязами, прохладней, и мух меньше.
Путники добрели до громадного, древнего и замшелого вяза, который раскинул длинные, узловатые и серые ветви. Корявый ствол дерева был иссечен черными трещинами, тихо скрипевшими под перешептывание вялой листвы.
Толстяк зевнул во весь рот и опустился на траву. Бабушка и Солнышко дотащились до могучего ствола, сели и прислонились к нему возле зияющих трещин. Вверху плавно покачивалась сплошная завеса желто-серой листвы. Ворчун и принц Джон плелись где-то сзади. Малыш утомленно закрыл глаза и уснул, убаюканный журчанием реки, у самого ствола огромного серого вяза.
