- Мой белый брат сказал правду. Красный Орел должен был предупредить Черную Молнию.
- Ты потом виделся с ним?
- Красный Орел видел Черную Молнию. Если бы мой брат не объяснил ему, почему я не успел предупредить его о засаде, я погиб бы также, как предатель Многогривый. На своих врагов Черная Молния налетает как гром. Мой белый брат спас мою честь и... жизнь.
- Это был мой долг - выяснить неприятное недоразумение. Но я не уверен, правильно ли поступил, помогая Черной Молнии. По мнению шерифа, он подбивает индейцев на восстание против белых. Мне это кажется не очень разумным.
- А если бы индейцы явились на твою родину и захотели лишить тебя всего, что Великий Маниту дал тебе и твоим отцам, разве ты не схватился бы за оружие, чтобы отстоять себя? - спросил навах.
- Ты прав, - согласился Томек. Но белых больше и оружие у них лучше. Вы ничего не поделаете с ними. Начинать войны - безумие, это только ускорит вашу гибель.
- Если краснокожие братья прекратят междоусобную борьбу и объединятся для совместной защиты, то они станут сильнее белых. Помни, что оружие можно купить за... золото.
- Так говорят индейцы, сторонники Танца Духа. Не повторяй этого при белых, если не хочешь потерять свободу, - печально ответил Томек. - Он уже не сомневался, что молодой индейский друг состоит членом тайного союза.
- Великий отец из Вашингтона обещал нам землю и свободу, но другие белые нарушают все договоры. Ты должен познакомиться с моими краснокожими братьями и тогда перестанешь плохо о нас думать.
Последние слова индейца особенно обрадовали Томека. Красный Орел мог помочь завязать отношения с индейцами. А без этого нельзя выполнить поручение Гагенбека.
- Может Красный Орел провести меня в резервацию? - спросил Томек.
- Я ждал здесь несколько дней, чтобы предложить это моему брату, - ответил молодой индеец. - Старейшины племени апачей и навахов хотят познакомиться с моим белым братом.
- Как старейшины твоего племени узнали обо мне? Ты говорил с ними?
- Красный Орел слишком молод, чтобы беседовать с воинами из совета старейшин, - ответил навах. - Нет, кто-то другой велел им пригласить моего брата в наши вигвамы.
Томек был поражен. Кто бы это мог приказывать совету старейшин двух самых воинственных индейских племен? Неужели Аллан и в самом деле напал на след революционной организации? Томек искоса взглянул на краснокожего товарища. Юный индеец недвижимо сидел, упершись в колени скрещенных ног. Взгляд его казалось бесцельно блуждал по широкой, пурпурной прерии, но какое-то чувство подсказывало Томеку, что индеец внимательно наблюдает за ним. Не желая оставаться дальше в неведении, он спросил:
