- Томек убил тигрицу, бродившую вокруг лагеря, а Нучи, под предлогом будто отводил домой раненых собак, взял ее к себе и выделал как надо, - пояснил Смуга.
- Наверно, это было тогда, когда ты ночью стрелял в тайге, а твой уважаемый папаша потом ругал тебя за это, - догадался боцман. - Но в таком случае вы должны были посвятить в тайну Нучи. А что будет, если он нас предаст?!
- Успокойтесь, во-первых, я ему не все сказал. Во-вторых, это верный человек, и не меньше нас ненавидит жандармов.
- Конечно, это человек, достойный доверия, раз Серошевский[26] вспоминал о нем твоему отцу, - сказал Смуга.
- Думаю, что вы правы, я тоже знаю Серошевского, - похвалился боцман. - Еще подростком, в Варшаве, я работал учеником слесаря в железнодорожных мастерских. Там я видел Серошевского и Варыньского[27], когда они вели агитацию в пользу социализма. Каждый из них был, пожалуй, не старше восемнадцати лет, а говорили они, как профессора. Башковитые парни и настоящие патриоты!
- Вот, поэтому царь их и преследует, - добавил Томек. - Ну, ну, боцман, я и не подозревал, что у вас такие выдающиеся знакомые! Вацлав Серошевский из ссыльного превратился в писателя и заслуженного исследователя Азии, а Людвик Варыньский, за то, что основал первую польскую рабочую партию, вместе с пятью товарищами был приговорен к виселице.
Боцман печально покачал головой и сказал:
- Я прекрасно помню судебный процесс членов партии "Пролетариат", на котором судили Варыньского. Хотя ему тогда удалось избежать смертной казни, но он и так погиб в тюрьме. А вот Серошевскому повезло! Он пятнадцать лет прожил в Сибири! Мне приходилось даже читать его книгу о якутах, за которую царь разрешил ему вернуться на родину. Ну, если Серошевский рекомендовал Нучи твоему отцу, то, пожалуй, ему можно доверять.
- Я, конечно, предпочитал бы не посвящать чужих в наши планы, но в этом положении помощь со стороны Нучи может быть нам очень полезна.
- Если бы вы слышали мою беседу со старым следопытом, вы перестали бы опасаться. Я ему верю! - горячо убеждал друзей Томек.
- Не возражаю, на союзников у тебя есть нюх, - согласился боцман.
- Ну, друзья! Довольно разговоров! - прервал их беседу Смуга. - Скоро могут вернуться наши. Давайте примемся за работу! Томек, ты хорошенько спрячь тигровую шкуру во вьюках, а вы, боцман, готовьте обед, а то мы все порядком проголодались.
Вскоре из котла, подвешенного над огнем, поплыл аппетитный запах. Боцман с поварешкой в руках просто двоился и троился, готовя обед и одновременно забрасывая друзей вопросами.
