Мальчик неуверенно взялся за длинную отполированную руками рабочих деревянную ручку и неуверенно сделал два взмаха. Насос несколько раз громко чмокнул и далеко выплюнул воду.
— Можно, я буду качать?
— Справишься? — Рабочий критически оглядел щуплого Лёньку, словно не особенно верил в его силы. — Попробуй. — Рабочий достал из кармана два куска шпагата. — Если сейчас заслонку не закрыть, вода, брат, наделает здесь беды. — Не торопясь, он обмотал шпагатом левый рукав куртки и протянул правую руку Лёньке, чтобы он ему помог.
Мальчик догадался: это — чтобы вода меньше заливалась в рукава.
— На, держи! — Рабочий протянул Лёньке свои брезентовые рукавицы. — Как тебя зовут?
— Лёней… Я не возьму. Рукавицы вам самому нужны!
— Бери, бери, если дают! — Рабочий нетерпеливо засунул рукавицы в карман Лёнькиного пальто. Старательно подтянув высокие резиновые сапоги, он стал спускаться. — Если рабочих увидишь, зови сюда. Они тебе помогут.
— Хорошо.
Лёнька услышал, как рабочий зашлёпал сапогами по воде. Мальчик широко расставил ноги, взялся за ручку помпы. Скоро он хорошо изучил помпу и понял её устройство. Стоило ему только опустить ручку, как вода большим упругим шаром прокатывалась по брезентовой трубе. Лёнька подымал ручку, и вода стремительно вылетала вперёд.
А между тем дождь пошёл сильнее. Тяжёлые капли, как дробь, били по лужам, взмучивали и без того грязную воду.
У Лёньки стали мёрзнуть руки. Он достал из кармана рукавицы и надел. Невольно он подумал о рабочем, которому, наверное, очень холодно стоять в воде. Он подошёл к краю ямы и заглянул туда. В яму посыпалась земля.
Рабочий перестал закручивать гайку, поднял голову и улыбнулся Лёньке:
— Устал?
— Нет. Вам ведь холодно, возьмите рукавицы.
— Есть немного. — Рабочий прошёл вперёд.
Лёнька заметил, что вода поднялась уже высоко и заливает за резиновые сапоги.
— Наши пришли?
— Нет, никого не вижу.
— Устал? Я скоро кончу. Покачай ещё немного.
Лёнька вернулся к помпе. Чтобы немного подбодрить себя, он решил считать. Первый раз он досчитал до трёхсот и немного отдохнул. Потом он отдыхал после ста пятидесяти, а затем — семидесяти… Но эти короткие передышки почти совсем не возвращали сил. Тело мальчика словно налилось свинцом, мучительно болели спина, руки.
В тот момент, когда Лёнька готов был упасть от изнеможения, рабочий громко крикнул:
— Возьми, Лёня!
Лёнька подбежал.
— Смотри не потеряй, здесь все документы!
— Я буду их крепко держать! — Лёнька увидел, что рабочий стоит уже по грудь в холодной воде.
