— А второй?
— Мальчишку будто знаю, а чей он — не могу припомнить.
— Вдруг они не спят? Я выключу фары.
Фары мигнули и погасли. И сразу же непроницаемая темнота окружила ребят.
— Давай выгружай! — приказал незнакомец.
— Сейчас! — Атамкул громко крякнул; в кузове машины что-то стукнуло. Затем послышалось тихое блеяние.
— Я беру десять баранов, оставляю десять овец. Утром пусти их в отару.
Потом Атамкул и незнакомец, тихонько переговариваясь, вдвоём поднимали что-то тяжёлое — очевидно, баранов — и бросали в кузов автомобиля.
— Утром я буду в Рыбачьем. Верные люди… сегодня же и продадут баранов…
Баялы ничего не понимал. Почему баранов подменили овцами? Кто этот человек, приехавший к Атамкулу ночью?
Урий вздрагивал, словно он замёрз, и крепко сжимал руку Баялы.
— Пойдём, — шепнул он, — пойдём сейчас же в Тегерек. Я боюсь. — Он тянул Баялы куда-то в сторону, подальше от Атамкула и его приятеля.
Незнакомец включил фары, и машина, описав полукруг, начала подниматься на перевал.
Ни Баялы, ни Урий так и не заснули до рассвета. Урий сидел, обхватив руками колени, и молчал. Он молчал и дорогой. И только однажды он сказал, будто про себя, что ему стыдно.
— Чего стыдно? — спросил Баялы. — Придём сейчас в Тегерек и прямо к управляющему фермой. Расскажем ему обо всём, что слышали.
— Я не пойду, Баялы. — Лицо Урия вспыхнуло.
— Эх, ты! А ещё пионер. Боишься, да?
— Не боюсь. А не пойду, — упрямо повторял Урий.
— Послушай, Урий. Я не знаю почему… думаю, что Атамкул и тот… незнакомый сделали что-то нехорошее. Ну вот уверен, и всё. Понимаешь?
— Один иди. А мне нельзя, Баялы. Нельзя!
— Ну почему?
— Не спрашивай, если не догадался.
И вдруг будто рядом прозвучал голос: «Верные люди… сегодня же продадут баранов…» Как он, Баялы, не догадался раньше. Голос Шершена — брата Урия — не спутаешь с другими… Может, Урий и прав. Ему не стоит идти к управляющему фермой. Но Баялы пойдёт. Обязательно пойдёт.
Баялы взял Урия под руку.
— Я понял, всё понял, Урий. Не расстраивайся.
Они шли молча. Спускаясь с горы, они увидели арбу деда Шермата.
— …Вот как это было, — закончил Баялы свой рассказ. Он лишь не назвал имя того, кто увёз баранов из Узун-Булака, возможно, он не хотел обижать Урия.
— Да, надо, пока не поздно, сообщить об этом управляющему фермой. Успеют поймать того… второго, — сказал дед Шермат. Он огрел плёткой сперва одну, потом другую лошадь: — Э-э-э! Поторапливайтесь.
Лошади пошли вскачь.
— Не уйдёт! — кричит дед Шермат. — Поймают. А вы, ребята, идите к управляющему… Оба!
