Лицо Беллы, сидевшей напротив и, соответственно, обращённое к вошедшим вытянулось от удивления. Я решил обернуться, дабы лицезреть то, что вызвало у моей подруги столь редкую для неё реакцию. Своего лица со стороны я, естественно, не видел, но услышал, как старшина поперхнулся очередным куском мяса.
Представшая картина была воистину достойна, оказаться увековеченной на холсте кого-нибудь из классиков XV1 — XV11 веков. Под названием, к примеру, «Посольство карибских пиратов к губернатору Тортуги». Обычно одетые в одинаковые бесформенные комбинезоны, поселенцы на этот раз, видимо, достали из сундуков все имевшиеся в их распоряжение пёстрые тряпки. Затем без сколь либо заметной системы они обмотались ими, придав себе, таким образом, торжественный, по их мнению, вид. А вспотевший от волнения толстяк, сделавший шаг вперёд и не понятно, почему присевший в реверансе, имел на голове даже весьма недурно сохранившуюся тирольскую шляпу, правда, без пера. Вероятно, это и был местный мэр.
На некоторое время воцарилась тишина. Мы с Изабелл просто лишились дара речи. Вад, судя по звукам, засунул кулак себе в рот лишь бы не расхохотаться. А местные просто не знали, кто согласно этикету в таких случаях должен говорить первым.
В конце концов, заметив, что ставший от натуги пунцовым в своём нелепом реверансе толстяк вот-вот упадёт и скончается от удара прямо здесь, я не выдержал и строго произнёс:
— Ну?
Среди делегатов пронёсся вздох облегчения, а мэр, послав мне полный благодарности взгляд, не без труда выпрямил ноги, немного отдышался и заговорил неожиданно приятным тенором:
— Жители нашего города от всего сердца приветствуют нашу благороднейшую гостью и её спутника! Мы премного благодарны, что вы соизволили остановить свой лучезарный взгляд на нашем небольшом городе! Все жители в моём лице выражают вам благодарность за ваш визит, многосияющая Леди Монтгомери! — истратив на свою речь последние силы, толстяк чуть-было не упал, но с двух сторон его поддержали «благодарные жители».
Это ж где он таких слов понабрался, подумал я. Хотя, почему он. Всей деревней, небось, сутки сочиняли.
Опять-таки, судя по звукам у меня за спиной, старшина пытался запихнуть в рот и второй кулак. Ответное же слово «многосияющей» оказалось коротким и ёмким:
— Что это за балаган? — спросила она.
По всему выходило, что спасать ситуацию предоставлялось мне. Я бесцеремонно указал на тирольца пальцем и громко спросил:
