— Ключи, — уже с раздражением повторила наша спасительница.
Наручники, понял, наконец, я, вот она о чём. Всё время нашей милой беседы я продолжал оставаться закованным и погрузился в трясину почти по грудь.
— От браслетов?
— Нет, от ворот моего Замка! — изволила съязвить Леди Монтгомери. — И кто тут у нас такой запасливый, что аж две пары с собой носил?
Под её грозным взглядом разом побледневший егерь суетливо начал обшаривать собственные многочисленные карманы. Не сразу, но ключ нашёлся.
— Давай руки, — потребовала она от меня.
Вот только я не мог двинуться с места. Будь мои ноги свободны, я бы выбрался сам, однако теперь сделать это без помощи со стороны не представлялось возможным.
— Прости, но я прочно увяз, — пришлось признаться мне.
— Любопытно, а как ты собирался выбираться из болота, если бы я не появилась?
Мне стало немного не по себе. Ведь я собирался погрузиться с головой и дождаться под водой ухода зелёных чудовищ. Вестник способен задерживать дыхание на много часов. Так, когда меня в прошлый раз повесили, я провёл в петле добрую половину дня в ожидании захода солнца. Затем я освободился, порвав путы и перерезав верёвку. А вот как бы мне удалось вынырнуть из трясины, если даже стоя в ней по грудь, я не мог двинуться с места.
Изабелл с сожалением посмотрела на свои бегемотовые сапожки. Но тут, верно оценив обстановку, разбрызгивая по сторонам грязь и гоня впереди себя волну, словно сходящий со стапелей верфи танкер, в болотную жижу с разбега бросился старшина. Не теряя времени даром, не дожидаясь, пока засосёт и его, он схватил меня за руки и потянул на берег. Вот уж не ожидал увидеть в моём спутнике столько силы. Он буквально выдернул меня из объятий трясины. Та недовольно чавкнула, выпуская свою жертву, и долго ещё противно булькала, жалуясь на жизнь. Благодаря своевременному переобуванию в армейские ботинки, после освобождения я остался обутым. Будь на мне сапоги, они достались бы ей трофеем.
Смерив нас с Вадимом взглядом, Изабелл неопределённо хмыкнула. В свою очередь, оглядев себя и своего спутника, я вполне оказался с ней согласен. И более того, на её месте произнёс бы это «Хм-м» с ноткой презрения. Перед Леди Монтгомери, переминаясь с ноги на ногу, стояли два чумазых чучела, насквозь промокших и смердящих болотом. При этом одно из чучел по-прежнему оставалось закованным.
Видимо посчитав, что избалованное тонкими изящными ароматами обоняние светской дамы пострадает, если она ещё хоть на шаг приблизится ко мне, Изабелл, держа ключи от наручников двумя пальцами на вытянутой руке, передала их обратно старшине.
