Потом мы ещё раз поменялись с Зенковым, он оделся так же, как и я, но теперь он сел в кабину, а я оказался в тёплой летучке и в окошко глядел на то, как идут гремячевцы на работу. Позавидовал. Мы быстро добрались до окраины, люди исчезли, на пустынной Волге, возле двух огромных куч щебня, царил покой.
Дамир сразу же уехал, а мы, будто настоящие путешественники, стояли на берегу — в тёплых ватных костюмах, плащах, валенках — и смотрели на лёд. За плечами Зенкова висел рюкзак с перекусом и какими-то мягкими на вид свёртками. Ещё он нёс две пары лыж. А я нёс лопату и кайлу. Кайла была односторонняя, как тяпка. И лопату, и кайлу точили недавно, может быть, вчера — заточенные места сияли в утренних сумерках.
— Ну что, Аксёнов, вы готовы? Пошли?
Мы бодро спустились на тропу — сначала Зенков, потом я.
Так мы тронулись в путь с левого берега на правый. Странно — со вчерашнего вечера Волга стала другой — настороженной, что ли? — а всего-то половина суток миновала.
— Владимир, Дамир странно говорит, это акцент такой?
— Нет. Он и по-татарски так говорит. Торопыга.
— А разве бывают татары сероглазые?
Я был искренне удивлён: они меня обманывали? Конспирация, что ли?
— Татары, Аксёнов, — удивлённо оглянувшись, пояснил Зенков, — бывают всякие. Брюнеты бывают, блондины, голубоглазые бывают и кареглазые тоже. И живут везде. Знаете ли вы, что большая часть татар России живёт за пределами Татарии?
— Ну…
— Или, например, вот. — Зенков остановился и в упор смотрел на меня. — Среди русских самыми воспитанными, культурными обычно считаются ленинградцы, по-нынешнему петербуржцы. Это вы, конечно, знаете. А какие татары считаются самыми культурными среди татар? Не официально, конечно, а в народе?
Он повернулся ко мне спиной и продолжил движение. Сзади он казался довольно крепким.
Вопрос задал Зенков явно с подвохом, ясно было, что отвечать «казанские» неправильно, но тогда — какие? Мы мерно шагали по тропе и молчали. Мне это нравилось, но я недоумевал: что значит «в народе»?
— Московские! — ответил я.
— Самыми культурными среди татар считаются нижегородские. — Обернувшись, Зенков продолжил: — Интеллигентным людям надо бы почаще с народом общаться, глядеть и слушать. Много интересного можно узнать. Вы как считаете?
Ехидным тон Зенкова назвать было нельзя, он буднично говорил, повествовательно, а я едва не обиделся.
— А почему я должен вам верить?
— Это вы сами решайте, — Зенков хмыкнул, — руководствуясь здравым смыслом.
