— Сейчас мы должны найти Конева. И убить его. Даже если он полный идиот… Даже если ты такой добренький! Иначе нам конец. Нам с тобой! Он у воды. Спустим его потом в воду. А Пашу надо хоронить здесь.
У меня судорожно дёрнулся кадык раз-другой, но я справился. Только от шеи по спине шла горячая испарина и таяла вдоль позвоночника.
— Я сомневаюсь, — сказал Виктор, — как-то это…
— Ты дурак, что ли? — не выдержал я. — Пока он жив — мы убийцы Паши. Конев позаботится о том, чтобы все так считали. А его дело сторона, он пил водку и книжки читал. Да он вообще сейчас исчезнет. Ведь мы с Пашей посадили его на «Ракету» в Кривоносово, люди видели. Я понятно объяснил? Доступно?
— А пистолет?
— Выбросит в воложку.
— А отпечатки?
— В воде отпечатки? И как ты его найдёшь, там под десять метров глубина!
— А как он пойдёт в милицию?
Виктор ничего не соображал. Зачем Коневу идти в милицию?
— Ты в своём уме? Он просто вернётся в Москву и всем расскажет, что мы ездили за кладом, он тоже пытался, даже добрался до Гремячево, но нас не нашёл. И тогда с нас спросят: где Павел Виноградов? Что ты скажешь? Правду? А кто тебе поверит? Дошло?
— Всё же… — угрюмо пробурчал Виктор, — как бы… хе.
— Тогда иди к Коневу, он звал. Закопаете Пашу, а когда история вскроется, свалите всё на меня. Ну?
— Как?
— Конев скажет, что Аксёнов убил Виноградова и, угрожая пистолетом, заставил вас обоих закопать Пашу.
— И что тогда?
— А тогда я скажу, что это сделал ты!
— Ты что?!
— Бери лопату, а я топор, — я больно ткнул кулаком Виктору в нос, — пошли!
— Я возьму топор!
Мы спускались не по тропе, а по краю голого склона коридора газопровода. Над Волгой потихоньку светало. Краем берега, где и ступить-то было почти невозможно, мы тихо подкрались к конусу выноса. Скорчившись за кустами, мы наблюдали за тем, как Конев, сидя на земле, задумчиво курил сигарету. Он сидел к нам боком и время от времени посматривал вверх, на тропу. Нас ждал. Вдруг он встрепенулся, достал из-за ноги пузатенькую бутылку бренди, налил стопочку и выпил. Затянулся сигаретой. Это было отвратительно. У меня опять свело кадык.
Именно в этот миг мы бросились к нему. Он медленно повернул голову и посмотрел на нас. А когда стал вставать, то оказалось поздно. Виктор сильно, сбоку, ударил его топором над ухом, голова Конева поднялась, и я со всего маху воткнул лопату ему под подбородок. Он падал, упал, а Виктор ещё несколько раз ударил его топором. Я бросил лопату и оттащил его.
