— А интересное здесь место, — сказал Павел, когда мы поднимались вверх по склону от кривоносовской брандвахты.
Я согласился.
На острове Виктор варил уху. На сей раз он успел первым.
— А я думал, что вы на открытии задержались! Мы разделись и отправились на Волгу — мыться. Хотелось очиститься… Ночью предстояло выкапывать клад. Вернувшись к костру, мы молчали, потом я сказал:
— Ночью пойдём копать.
— А Конев? — спросил Виктор.
— Конев плывёт в Новочебоксарск.
По реке вверх шёл теплоход «Яков Свердлов». Плавучий дворец сиял сумеречными огнями и их отражением в воде. «Подожди дожди-дожди! Я оставил любовь позади! И теперь у меня впереди! Дожди-дожди! Дожди!»
— Снимай уху, разварится! — крикнул Павел, сам ухватил двумя руками перекладину и вместе с дымящимся котелком снял её с рогулек.
А по акватории коридора шла какая-то лодка. Получалось — к нам.
Оказалось, смотритель Лукоянов. Крепкий мужичок с хитрыми глазами в брезентовых брюках, лётной кожаной куртке и кепке набекрень. Он пожал нам руки, неторопливо заглянул каждому в глаза, уселся на бревно и закурил папиросу. От ухи отказался — так, мол, заскочил на минутку. На всякий случай. А случай был такой. На левом берегу два мужика загнали на коридор газопровода экскаватор-петушок на базе трактора «Беларусь», самосвал и преспокойно выкапывали песок над трубами! Зачем им песок, не говорили, но утверждали, что очень нужно.
— Вот ведь дубари! — возмущался Лукоянов. — Они думали: раз суббота, так Лукоянов отдыхает — твори, что хочешь! Ведь трубы внизу, задень — и свищ! А газ без запаха, чиркни спичкой — взрыв. Мало ли карьеров?
Всё стало ясно. По горячим следам он к нам подвалил, побоялся, как бы мы в честь субботнего дня чего не сотворили.
— Что там за люди наверху? — спросил я. — Один уж очень хорош, в галстуке.
— А, — подобрел Лукоянов, — это Иван Дмитриевич. Он заместитель директора, визитную карточку мне подарил. Кандидат наук! А вы не забыли, что во вторник сюда начальники прибудут? — Он посмотрел на Виктора.
— Нет, ты о нас не думай, — заверил его Виктор. — Самый крайний случай — вторым катером в понедельник.
— Ну и ладно, — сказал Лукоянов и бросил окурок в костёр. — Вы тут приберите за собой. Мусор сожгите и заройте, порядок чтоб был. А костровище оставьте. Бревно тоже. Удобное.
Он поднялся и вновь пожал нам руки.
Когда он отчалил и умчался в Кривоносово, мы, рассевшись вокруг костра, стали неторопливо хлебать уху.
На горизонте за левым берегом облаков уже не было ни одного, в воздухе висела ровная, спокойная дымка — погода менялась. И в локоть уже несколько раз кольнуло.
