Я должна что-то нарисовать. В Париже. После посещения одного из самых знаменитых музеев мира. Спрятанные в карманах пальцы уже подрагивают от нетерпения, вырисовывая очертания фигур.
Наверное, где-то в городе меня ждет Элис Паркер, но это не важно. У меня уже есть компания из Ван Гога, Дега, Курбе и Мане. Их мысли, чувства и воспоминания до сих пор кипят во мне, когда я выхожу на залитую солнцем улицу.
«НАДЕЮСЬ, ТЕБЕ ПОНРАВИЛСЯ МУЗЕЙ ОРСЕ ТАК ЖЕ, КАК И МНЕ В МОЮ ПЕРВУЮ ПОЕЗДКУ В ПАРИЖ. КАК И МАМЕ В ЕЕ ПЕРВЫЙ ПРИЕЗД. А ТЕПЕРЬ ТВОЕ ЗАДАНИЕ.
ОТПРАВЛЯЙСЯ К БАНКУ СЛЕВА ОТ МУЗЕЯ И ВЫБЕРИ КАФЕ. СЯДЬ, ЗАКАЖИ КРУАССАН И КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ ПОНАБЛЮДАЙ ЗА ЛЮДЬМИ. СМОТРИ СТОЛЬКО, СКОЛЬКО ТЕБЕ ПОНАДОБИТСЯ. КОГДА БУДЕШЬ ГОТОВА, ВЫБЕРИ И НАРИСУЙ КОГО-НИБУДЬ. ПОСТАРАЙСЯ, ЧТОБЫ ТЕБЯ НЕ ЗАМЕТИЛИ. В КОНЦЕ РАБОТЫ ДОЛЖНО ВОЗНИКНУТЬ ОЩУЩЕНИЕ, БУДТО ТЫ ЗНАЕШЬ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА.
МАТЕРИАЛЫ МОГУТ БЫТЬ ЛЮБЫЕ.
Р. П.»
Как жаль, что дедушки нет рядом. Мне бы так хотелось сжать его руку, тем самым показав, как мне не терпится начать. То, что я имею счастье рисовать здесь, в Париже, наполняет меня ощущением, что все правильно.
Как и любой уважающий себя дедушка, он гордится всем, что я делаю. Мою посредственную игру в футбол или четверку с плюсом за доклад по английскому он одаривает такой похвалой, которую обычно получают вместе с медалью почета. Но я-то знаю, что по-настоящему счастливым его делает мое творчество. Морщинки, появляющиеся в уголках его глаз, когда я дописываю какую-то картину, всегда дарят мне чувство, что я особенная, меня понимают и любят.
Но если честно, иногда мне трудно правильно настроиться. Я могу часами сидеть перед чистым холстом, смотреть ролики на YouTube, которые видела уже столько раз, что запомнила наизусть. Могу залить холст цветом фона и дать ему сохнуть в три раза дольше обычного, а сама в это время буду играть в тетрис и подпевать саундтреку к «Отверженным». Откладывать дела на потом было легко до тех пор, пока я не стала всерьез – эх, была не была – рассматривать рисование в качестве своей профессии.
Еще я могу сделать на картине два мазка и вдруг вспомнить, что мне срочно нужно перекусить, а потом благополучно забыть о ней на следующие четыре дня. Вдохновение сродни темпераментной кошке, которая уворачивается и делает вид, что тебя не существует, как только ты захочешь ее погладить. И лишь когда ты действительно рисуешь, оно подкрадывается сзади и начинает тереться о ноги.
