Потом вскочил и поклонился:
– Спасибо, сиятельнейший.
– Сиди, сиди, – замахал зажатой вилкой в руке Сивен. – Не чинись. Попробуй еще щупальца вон того чудесного осьминога. Когда ты польешь их соусом из вон того кувшинчика, они затанцуют у тебя в тарелке!
Мальчишка в ужасе посмотрел на желеобразные куски осьминога с присосками. Кажется, я стал о чем-то догадываться. Похоже, крючок здесь закинули на меня, и главная рыба за этим столом – вовсе не гигантский осетр, усыпанный гранатовыми зернами, что лежал неподалеку, а я. Хорошо у наместника информация налажена!
– Милый, – вступилась за беднягу Элса, погладив мужа по руке, – живых осьминогов не каждый взрослый мужчина отваживается есть, а ты насел на нашего маленького гостя. – Элса вновь чарующе улыбнулась моему соседу и сказала: – Попробуй жареной трески. Или тушеной камбалы с сельдереем. Уж кто-кто, а ты, Булгуня, знаешь толк во вкусной рыбе!
«Да уж, Элса. А вначале ты так мне понравилась…» – подумал я и с хрустом отломил клешню от огромного омара. И как я сразу не заметил, что за блюда стоят вокруг?
– Мама!.. – громко зашептала Наула, сидящая рядом с Элсой. Так громко зашептала, что даже нам стало слышно. – Я слышала, горцы рыбу не едят!
Теперь у меня не было сомнений, что мне нарочно устроили такой «рыбный стол», а весь разговор отрепетирован. От Наулы я такого не ожидал! Предательница! Может, и рядом с домом она оказалась не случайно и наше знакомство тоже отрепетировано? Хотя вряд ли. Нельзя предугадать, что охранники оставят меня одного.
– Не волнуйтесь, – махнул я клешней омара перед собой. – Мне можно рыбу. Мне перед отъездом разрешили.
«А вы как думали? Выкусите».
Я громко высосал нежное мясо из-под панциря.
Вся семья наместника внимательно рассматривала меня, как энтомолог – новую бабочку, приколотую булавкой. Пристально смотрел на меня и рыжебородый крепкий мужчина с широкими плечами. Он сидел по правую руку от наместника. В его глазах я увидел злость и гнев. С чувством собственного превосходства смотрели на меня сидящие рядом с мужчиной сыновья, мои сегодняшние противники: один с фингалом под левым глазом, другой под правым.
Представив, как нелепо мы втроем выглядим на этом странном пиру – я со своим отбитым красным ухом, они с фингалами, – я чуть не расхохотался. Но что-то меня удержало. Может быть, серьезный взгляд Алиаса Фугга? Или холодный прищур незнакомого мужчины с длинными темными волосами, который сидел с краю?
