Вприпрыжку по подъездной дорожке, быстрым шагом дальше; приостанавливаюсь на мосту, гляжу на отражение неба в темной воде – оно будто ртуть; возле камней – шапки пены. На ветках сверкает лед, на сухой траве блестящая паутинка мороза. Сосны и ели припорошены снежком, который выпал накануне, будто идешь через заросли рождественских елок. Впервые за все это время я осознаю, как здесь красиво.
Гул мотора я слышу еще до того, как показывается грузовичок. Ярдах в двадцати от меня он останавливается, скрежеща тормозами; приходится мне пробежаться вспять. Мужчина с лицом как яблочко, в коричневой кепке, смотрит на меня во все глаза.
– Запрыгивай, дорогуша. Ждать-то некогда.
Кузов затянут брезентом. Я забираюсь туда, там вместо скамей положены две доски. В углу свалены лошадиные попоны, на досках сидят, закутавшись, четверо детишек – попоны обернуты вокруг плеч и подоткнуты под ноги. Под брезентовым навесом все лица кажутся желтоватыми. Двое примерно моего возраста. Нас трясет на ухабах, я придерживаюсь за скамью руками в перчатках, чтобы не свалиться на пол. Водитель останавливается еще дважды, подбирая пассажиров. На скамьях больше чем вшестером удобно не сядешь, восьмерым приходится тесниться, мы зажаты между другими, зато так хоть чуть-чуть теплее. Все молчат. Когда грузовик двигается, в щели задувает ледяной ветер.
Через несколько миль грузовик поворачивает, снова скрежет тормозов, подъем, а потом остановка. Мы выпрыгиваем из кузова и выстраиваемся в шеренгу, потом идем к школьному зданию, небольшой дощатой постройке, перед которой висит колокол. Молодая женщина в васильковом платье, с шарфом цвета лаванды на шее, стоит у входной двери. У нее красивое, оживленное лицо, большие карие глаза, широкая улыбка. Блестящие каштановые волосы стянуты белой лентой.
– Заходите, ребятки. И попрошу, как обычно, без баловства. – Голос высокий, слова она произносит отчетливо. – Доброе утро, Майкл… Берта… Дарлин, – говорит она, здороваясь с каждым по имени. Когда подхожу я, она говорит: – Ну, с тобой мы пока не знакомы, но я тебя ждала. Я – мисс Ларсен. А ты, видимо…
Я произношу «Ниев» одновременно с тем, как она произносит «Дороти». Увидев выражение моего лица, она переспрашивает:
– Я что-то перепутала? Или это такое прозвище?
– Нет, мэм. Просто… – Я чувствую, что краснею.
– Что же?
– Раньше меня звали Ниев. Я иногда забываю, как меня зовут. В новом доме ко мне по имени не обращаются.
– Если хочешь, я буду называть тебя Ниев.
