Деталь: «вешали» — потом. После того как мор уже пришёл.
Общественности нужно время. Чтобы сообразить, обсудить, выбрать…
Русские крестьяне несколько дней делили общинную землю. «Удивительно умно».
А «английская потница» убивала человека за день: утром весёлый и здоровый завтракать сел, а вместо ужина, его, уже холодного, на кладбище понесли.
Представьте появление этой заразы (что это — неизвестно) в русской общине. Вымрут. Даже не успев изложить все равноправные и удивительно разносторонние точки зрения.
Мои современники плохо относятся к бюрократии. Полностью солидарен. И не я один. Начальник III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии Александр Бенкендорф:
«Чиновники — это сословие, пожалуй, является наиболее развращенным. Среди них редко встречаются порядочные люди. Хищения, подлоги, превратное толкование законов — вот их ремесло. К несчастью, они-то и правят и не только отдельные, наиболее крупные из них, но в сущности все, так как им известны все тонкости бюрократической системы».
«Другой дороги нет». При наступлении чумы общественность может только напиться или разбежаться. А, ещё: помолиться и заранее закопаться. Подтверждается историческими свидетельствами.
Поэтому стараюсь качество гос. инструмента поднимать и поддерживать.
Особенность моей бюрократии определяется двумя факторами.
Первый: «атомизация» населения.
Тот десятник не обеспечил проветривание по собственному разгильдяйству, а не потому, что его отец-брат-сват на сквозняк жаловался. Для 21 в., на фоне «деградации института семьи», эта проблема не столь остра. В средневековье клановость, родство-свойство — основная связующая сила в обществе. Сильнее любой другой связи.
«И восстал брат на брата» — выражение крайней степени распада.
У меня «брат на брата» восстать не может. Ввиду отсутствия братьев, братанов, стрыев, вуев, сватьёв, зятьёв, деверей, племяшек… и пр. — в зоне видимости.
Семейственность давлю беспощадно.
— Хочешь жить с роднёй? — В деревню.
Семья крестьянина — производственная ячейка. Там это естественно, полезно, выгодно. В бюрократии и индустрии — запрещено.
«Братцы!» — это ж наш крик! Исконно-посконный! Русско-народный!
В службе — кричать некому. Братья ближе ста вёрст не служат. И уж конечно не могут состоять друг у друга в подчинении. Как «клятыми коммуняками» было установлено. Хотя тут я более следую древнерусскому «Уставу Церковному»:
«Аще ближний род поимётся…»
