– Мы всегда считали, что центр вампиризма уже создан в Нью-Йорке, – невольно задетый за живое, возразил Рэйман.
– Может, и так, – не стала спорить Барбинелла. – Каждый кулик, как известно... Сейчас – после того, как был выведен препарат блудин-фобс, превративший многих авторитетных вампиров в любителей салата и петрушки, – можно смело утверждать, что во всем минус первом мире нет фигур важнее и страшнее, чем эти два француза.
– Если я понял ваш прозрачный намек – Анжу и Демор являются теми самыми джентльменами, благодаря которым мы с вами столкнулись в вестибюле «Персиковой косточки», – предположил Спенглер.
Девушка кивнула.
– Разумеется...
Анжу и Демор родились во второй половине пятнадцатого века. Первый из них – принц крови и носитель дурной наследственности; второй – образованнейший лекарь, закончивший Падуанский университет, но – личность и до вступления в ряды вампов малоприятная... Нетрудно сосчитать, что этим существам стукнуло более пятисот лет. Их свита – практически вся нечисть, скопившаяся на земле и под землей... Если Анжу и Демор исчезнут – рухнет целая империя, находящаяся в состоянии непрерывной войны с человечеством...
– Почему же вы в таком случае узурпировали право на смерть этих двух негодяев? – резонно поинтересовался Вейтман.
– Потому что у меня с ними давние личные счеты, – чуть помедлив, ответила Барбинелла.
Было заметно, что она не в восторге от такого поворота беседы.
– Трудно поверить, что у девушки вашего возраста могут быть ДАВНИЕ счеты с кем-нибудь, куртуазно блеснул очками Игон.
– Уж судить о моем возрасте предоставьте мне самой... Пока что я преднамеренно умалчиваю о причинах, побуждающих меня желать гибели Анжу и Демора. Если вы примете условия, которые я предлагаю – рассказ мой будет дополнен некоторыми подробностями. Пока же я скажу вам, что черные крысы, наводящие ужас на весь западный мир – это не более чем домашние животные Анжу, который употребляет их, простите, в пищу.
– Кажется, я читал о чем-то похожем в одной бульварной газете, – хмыкнул Рэй.
– Значит, бульварные газеты иногда пишут правду, – сказала Барбинелла.
– Как же эти носители дурной наследственности умудряются кормить своих питомцев в родной Франции, в то время как сами находятся в Нью-Йорке?
– Питомцы находят пропитание сами. К тому же вспышка численности крыс – результат побега всего нескольких сотен экземпляров, которые дают приплод раз в полгода. Грызуны, наводняющие города – свободнорожденные, если можно так выразиться, животные.
