Гущин мог бы проблеять нечто-то вроде: «Мы ничего не знаем о преступнике, а в наше время „информация для внутреннего пользования“ таковой надолго не остается». Но, взяв по гамбургскому счету, промолчал. Крыть — нечем. Обвинение Светланы справедливо до последней буквы.
Пока он раздумывал над тем, что бы такое сказать потрясенной коллеге, Светлана вдруг сама сменила тему. Громко чмокнув, разомкнула челюсти и пробормотала:
— Браслет сейчас у Мыльниковой… А я до нее все утро дозвониться не могу… Надо звонить на ресепшен отеля! — Старлей решительно выхватила из кармана телефон и тут же взвыла: — Я ж номера «Эллады» не знаю! Станислав Петрович, пойдемте в «адрес», фотография визитки есть в телефоне Зотовой! Она ее сфотографировала, когда в кармане Ильи нашла!
Не дожидаясь Гущина, Светлана понеслась к большому сталинскому дому. Стас заторопился следом, попутно размышляя на ходу: «Зотову убили три дня назад. Причем, вероятно, после лютого допроса. Если Фермер сразу же отправился в аэропорт, то в Сочи прилетел давным-давно. Мог успеть расправиться и с Мыльниковой, а теперь…» Додумать майор не успел, так как в кармане запиликал мобильный телефон. Гущин выдернул его наружу, увидел на дисплее имя шефа и, активировав смартфон, разозленно рявкнул:
— Здравия желаю!
— Ты где? — спросил Коростылев.
— Я — тут.
— Я тоже.
Вывернув из-за угла, Стас увидел у подъезда Зотовой автомобиль начальника. Анатолий Николаевич выбирался из салона, пристраивая фуражку на лысоватую лобастую голову. Мимо него пробежала девушка в форме старшего лейтенанта юстиции, но почему-то позабыла откозырять старшему по званию, пронеслась мимо, как ведьма на метле.
— Это кто? — глядя в спину Светланы, спросил Коростылев подошедшего майора.
— Подруга и свидетельница, Света Иванова. Она сегодня Зотову нашла.
— Понятно. — Анатолий Николаевич исподлобья поглядел на Стаса, и тот отметил, что начальник плохо выглядит. Если добавить в стиль литературности: на Николаевиче не было лица. Оно куда-то делось, уступив всю площадь физиономии выражению нашкодившего старикашки. — Похоже, влипли мы с тобой, Стас, — сказал Коростылев, — Точнее говоря, я влип.
Гущин догадался, что подполковник имеет в виду. Начальник вспоминал тот разговор, когда он запретил майору оповещать общественность о появлении серийного убийцы, охотившегося за девушками в форме. Но пенять на то майор не стал: судя по тому, что шеф за несколько часов постарел на несколько лет, корить его было уже поздно, да и опасно. Один инфаркт у шефа уже был. И пахло от него нехорошо, перед приездом начальник выпил неких капель с запахом валерианы.
