.
Другую точку зрения представлял МИД. Основывалась она, преимущественно, на нормах Брюссельской декларации 1874 г. и опыте недавних вооруженных конфликтов в Европе, в первую очередь, — Франко-прусской войны 1870–1871 гг. исходя из этого и руководствуясь противоположным принципом: «гражданским следует поручить лишь то, что военные делать не в состоянии», внешнеполитическое ведомство предлагало возложить управление пленными, на весь период их пребывания в России, исключительно на военное министерство, которому МВД должно было лишь содействовать[30].
В конечном итоге, комитет министров поддержал позицию именно МИД, благодаря чему Россия обрела не просто принципиально новый, но и, вероятно, один из наиболее прогрессивных и совершенных для своего времени базовых документов о военнопленных. Если говорить конкретнее, то в «положении» 1877 г. отечественный законодатель впервые:
— изъял пленных из подчинения должностным лицам МВД (губернаторам, полицмейстерам, уездным исправникам и пр.) и полностью передал их в распоряжение органов военного министерства (§ 30);
— установил, что «военнопленные подлежат действию российских военных постановлений и уставов и подсудны военным судам» (§ 59);
— стремясь достичь наиболее полного, достоверного и актуального учета пленников, ограничил число Общих тыловых сборных пунктов военнопленных лишь двумя (Кишинев и Ростов-на-Дону), территориально входящими к тому же в состав одного военного округа — Одесского (§ 2);
— признал нецелесообразным заранее определять исчерпывающий перечень регионов и населенных пунктов, предназначенных для расквартирования пленных, благодаря чему военное ведомство могло на протяжении всей войны решать данный вопрос самостоятельно, без согласования с МВД (министру внутренних дел было оставлено лишь право выбора мест интернирования турецких генералов);
— унифицировал содержание различных категорий пленных османов, практически полностью отказавшись от их многоплановой дифференциации на христиан и магометан; «природных турецких подданных» и иностранцев, принявших службу Оттоманской империи; перебежчиков и лиц, плененных «с оружием в руках» и пр.;
— максимально приравнял все виды обеспечение военнопленных (включая «транспортное») к обеспечению «соответствующих чинов нашей армии» (§ § 11, 17–18, 35–36, 43–44, 46–48, 53, 55 и др.); при этом ряд норм «Положения» (§ § 17–18, 20, 36, 39, 48 и др.) содержали прямую отсылку к действующим актам российского военного законодательства («Положение о перевозке войск по железным дорогам», «Положение о квартирном довольствии войск», «Положение о провиантском, приварочном и фуражном довольствии войск», «Положение о ротном хозяйстве» и др.);
