Второе место занял кондитер третьего разряда столовой номер двадцать Александр Красовский за торт «Птичье молоко». Учитывая неплохие перспективы в реализации такой продукции, руководство приняло решение о производстве данного торта в кондитерских треста.
Александр Красовский награждается Почетной грамотой, денежным призом в пятьдесят рублей, а также получает премию в размере двухсот рублей за разработанный рецепт нового торта.
Жюри считает своим долгом отметить хорошую работу заведующей двадцатой столовой в выявлении талантов молодых работников.
Кто занял третье место, я не услышал, потому, что Люда, сидевшая рядом, промахнулась и поцеловала практически в ухо.
– Санчик! Ура! Мы победили, я так за тебя переживала!
Я слушал восторги жены, и мне совсем было не жалко, что рецепт торта уплыл от меня под фанфары всего за двести рублей.
Хотя, в глубине души понимал, что если бы в подвале не была спрятана «небольшая» заначка на двести тысяч, наверно, я считал, что сильно продешевил, отдав рецепт практически за бесценок.
Тут мен кто-то обнял с другой стороны. Повернувшись, я понял, что меня обнимает Ольга Геннадьевна Игноева, заведующая столовой, где я якобы имею честь работать.
– Саша ты молодец, не зря на тебя надеялся наш коллектив, – улыбаясь, говорила она.
– Увидев недовольное лицо Людмилы, заведующая, наконец, отпустила меня и продолжила:
– Вижу, ты со своей девушкой пришел, не познакомишь нас?
– Отчего же, познакомлю, только это не девушка, а моя жена, Людмила.
Люда, познакомься, это заведующая столовой, где я работаю.
– Ой, Людочка! Как я рада с тобой познакомиться, – воскликнула Ольга Геннадьевна. Только тут я понял, что та изрядно набралась за время конкурса.
А поддатая заведующая не умолкала.
– Людочка, если бы ты знала, какой у тебя замечательный муж. Вежливый, аккуратный, знающий. Не скажешь, что ему двадцать лет. Наши девочки от него все в восторге.
– Хм, а вот это уже лишнее, – подумал я. – Нет, женщины если не навредят, явно чувствуют себя не в своей тарелке.
Наговорив таких комплиментов, Игноева гордо удалилась, оставив мою жену в прескверном настроении.
– Как просто, оказывается, изменить настроение, не сказал ни единого плохого слова, талант, ничего не скажешь, – подумал я об Ольге Геннадьевне с неким уважением и сообщил Люде, что нам пора и честь знать.
Та, погруженная в свои мысли, навеянные словами заведующей, кивнула головой, и мы направились в гардероб, одеваться. Как никак на улице стоял приличный мороз.
