Тем не менее, даже грибы не смогли отвлечь Люду от переживаний. И в который раз она напоминала мне:
– Саш, у меня уже полная корзинка. Давай к дороге выбираться. Пора домой.
Мои слова, что в шарабане еще полно места были проигнорированы. Пришлось доставать компас, сориентироваться, и двигать в сторону шоссе.
– Саша, посмотри на месте ли деньги! – первым делом услышал я от супруги, когда мы зашли в комнату.
Я достал отвертку из ящика с инструментом, забрался на табурет и открутил шурупы, хорошо, что вкрутил всего пару штук.
– Забирай свои мани-мани, – сказал я, протянув тонкую пачку купюр жене.
– Санчик, а ты бы не мог завтра утром проводить меня до работы? – робко поинтересовалась Люда. – Мне страшно такие деньги одной нести.
Она так жалобно глядела на меня, что отказаться я не смог. Позвонил с вахты на работу и сообщил, что с утра задержусь на час – полтора. В воскресный вечер никого из начальства, естественно, не было, но администратор пообещала передать Арсену мое сообщение.
Как всегда, ужин был на мне. Но сегодня это было несложно. Тушеные белые грибочки в сметане со свежей картошкой пошли на ура. После ужина мы на пару до одиннадцати часов занимались чисткой грибов, делали это на общей кухне, скучно не было, нашу добычу комментировали все соседи. Приходилось отвлекаться на объяснения, куда ездили, как добирались и прочее, поэтому легли спать почти в половину двенадцатого.
Утром Люда так переживала, что мы останемся с носом, что даже я начал нервничать и попытался объяснить, что если нам не удастся стать членами одного кооператива, можно будет попасть в другой, если очень сильно захотеть.
К сожалению, жена меня не слушала. Она в очередной раз пересчитывала деньги.
Затем, убрав их в кошелек, скомандовала:
– Саша, одевайся, нам пора. Ты же обещал поехать вместе со мной.
Собираться мне было недолго. Если бы не поездка с Людой, я бы уже был на работе. Поэтому в шесть часов утра я уже был на ногах.
Когда мы появились в бухгалтерии Минздрава, там почти никого не было. Но женщины из ранних пташек с большим интересом разглядывали меня.
Мне от этих погляделок было ни холодно, ни жарко, однако Люда считала по-другому.
– Саш, ну ладно, давай иди на работу. Я тебе потом позвоню, скажу, как все прошло, – прошептала она мне на ухо.
Бухгалтерши, сидевшие в кабинете, проводили меня улыбками, в отличие от жены, та, с озабоченным видом, наверно, опять в уме пересчитывала деньги.
– Фуу, – облегченно выдохнул я, очутившись на улице. Последние три дня для меня оказались нелегкими. Сначала беседа с маман, та, конечно, деньги дала, но очень долго читала нотации и интересовалась, когда я смогу вернуть долг.
