Именно под этим углом зрения следует отныне рассматривать развитие событий на полях сражений до конца войны и, следовательно, до первой конференции, где «великим союзникам» предстояло встретиться в условиях мира, то есть до Потсдама.
В то время как, с одной стороны, Черчилль подстрекал генерала Эйзенхауэра и президента Рузвельта не считаться с соображениями морального порядка, чтобы опередить в Европе русских, воспользовавшись в конечном счете тем, что было сделано на восточном фронте в общих интересах, с другой стороны, он активно старался поощрять попытки немцев добиться частичных капитуляций на западном фронте, имея в виду перспективу «поворачивания фронтов».
В своих мемуарах Черчилль относит к февралю 1945 года тот момент, когда немцы «поняли, что их поражение неизбежно и что вопрос, который стоит перед ними: — кому сдаваться?»
Но эта альтернатива существовала только в воображении автора. Как будто немцы колебались в выборе между англо-американской стороной и русскими! Частичная капитуляция русским была немыслима. Лишь капитуляция на западном фронте могла рассматриваться германским командованием. «Мир с Советами был явно невозможен», — подчеркивает Черчилль. Следовательно, речь могла идти только о мире с англо-американской стороной. И тот же Черчилль признает: «Оставались западные союзники». А они были готовы рассмотреть вопрос, поставленный немцами.
Все это немцы знали. Если они и делали вид, что ищут равным образом контакта и с русскими, то лишь для того, чтобы тем вернее добиться своей основной цели у западных держав. К тому же у русских, которым предстояло вскоре выйти из войны с великой победой, не было никаких оснований направлять немцев против англо-американской стороны.
Ставя вопрос, который он приписывал немцам, Черчилль признавал, что речь шла только о частичных капитуляциях или общей сепаратной капитуляции на западном фронте. В любом случае гипотеза была беспредметной как для немцев, так и для союзников. Не могло иметь места ничего другого, кроме полной безоговорочной и одновременной капитуляции на всех фронтах, как на востоке, так и на западе. Частичные капитуляции — предпочтение в этом случае кого-либо из союзников или капитуляция, носящая местный характер, — были исключены. Точные соглашения, заключенные на этот счет между «великими союзниками», были недавно подтверждены на Ялтинской конференции.
С другой стороны, у немцев не было выбора, так как они проиграли. Черчилль отмечает еще в своих мемуарах, что в марте 1945 года положение рейха было катастрофическим и быстро ухудшалось. В этих условиях, достигнув частичных и локальных капитуляций, немцы смогли бы использовать англичан и американцев против русских с тем большими шансами на успех, если б им было обеспечено соучастие первых. Поэтому позиция англичан и американцев имела первостепенное значение, так как этот маневр немцев преследовал весьма далеко идущие цели. Их последней надеждой был разрыв между Западом и русскими.
