– Да вон крайняя стоит, «Лада-Калина».
– Это которая белая, что ли?
– Она самая, пошли, будешь рядом стоять, а то вдруг я в машину сяду и укачу, – усмехнулся Наполеонов, – а ты с носом останешься.
– С каким ещё носом?
– То бишь с непроданной картиной.
– И то верно, от нынешних, прости господи, покупателей всего можно ждать.
Они дошли до машины, Наполеонов открыл её и, извернувшись, затолкал в неё Дорина. Тот никак не ожидал от низкорослого Наполеонова ни силы такой, ни ловкости. Он изумлённо смотрел на защёлкнувшиеся на его запястьях наручники.
А потом спросил удивлённо, перейдя на «ты»:
– Ты бандит, что ли?!
– Очень даже наоборот, – ответил с чарующей улыбкой Наполеонов, которую он перенял от Мориса Миндаугаса.
– Что значит наоборот?!
– Я следователь.
– Следователь? – не поверил Дорин, но всё-таки спросил: – И чего вам от меня надо?
– Вы знали Екатерину Терентьевну Самсонову?
– Да, – не стал отрицать художник, – но почему знал? Я её и сейчас помню, – усмехнулся он.
– Вы угрожали ей?
– Так неужели Терентьевна на меня жалобу накатала? И чего это ей в голову вдарило? Столько времени прошло!
– Вот именно вдарило, – печально ответил следователь.
– Что вы хотите этим сказать?
– Самсонову кто-то ударил молотком по голове.
– Кто-то?
– Да. Случайно не вы?
– Да вы с ума сошли! С чего это мне бабку Инессы по голове стукать?! Да ещё молотком!
– Вы же угрожали ей?
– Чего не скажешь сгоряча! Она тогда сильно обидела меня.
– И вы затаили злобу?
– Ничего я не затаивал! Я и думать о ней забыл!
– Значит, вы утверждаете, что не били Самсонову по голове?
– Конечно, не бил! Я похож на идиота?!
– Не знаю. А где вы были… – следователь назвал день и время убийства Самсоновой.
– Вы думаете, я помню?! – воскликнул Дорин.
– Для вас будет лучше, если вы вспомните.
– О господи! – Дорин поднял руки к голове, но, вспомнив, что на них наручники, резко опустил вниз.
Он посидел минуту неподвижно, потом покачал головой:
– Нет, хоть убейте, не помню.
Наполеонов тронул машину с места.
– Эй, куда это вы меня везёте? – закричал Дорин.
– В отделение.
– А как же мои картины?
– А что с ними сделается?
– Так вы задержите меня, и они останутся на ночь без присмотра! Их растащат и попортят.
– Позвоните кому-нибудь из ваших друзей, – пожал плечами Наполеонов.
– Как же я позвоню?! – потряс руками в наручниках Дорин.
Наполеонов прижался к тротуару и остановил машину:
– Где ваш телефон?
– В правом кармане.
Следователь достал телефон и спросил:
– Кого набрать?
