Макс спрашивает Мака, как у него идут дела с «Разговорным арабским» Ван Эсса. Мак отвечает, что куда-то его положил и не может найти.
Сделав некоторые закупки в Камышлы, мы направляемся по дороге на Амуду. Это важная дорога, можно сказать, почти настоящая дорога, а не просто наезженная колея. Она идет параллельно железнодорожной линии, по другую сторону которой Турция.
Ее поверхность ужасающа – сплошь канавы и ямы. Нас растрясает буквально на кусочки, но сомнений нет, на этой дороге видишь жизнь. Мы встречаем несколько машин, а и Абдуллу, и Аристида приходится яростно ругать, так как они с удовольствием принимаются за излюбленный спорт местных шоферов, пытаясь задавить или хотя бы перепугать группы ослов и верблюдов, сопровождаемые старухами и мальчишками.
«Неужели эта дорога недостаточно широка для тебя и нельзя было проехать по другой стороне?» – вопрошает Макс.
Абдулла возбужденно оборачивается к нему:
«Разве я не веду грузовик? Разве не мне выбирать самую лучшую часть дороги? Эти несчастные бедуины должны убираться с моей дороги вместе со своими жалкими ослами!»
Аристид тихо подкрадывается к перегруженному ослу, рядом с которым бредут мужчина и женщина, и нажимает на сигнал, извлекая оглушительный вой. Осел обращается в паническое бегство, женщина с воплем кидается за ним, мужчина потрясает кулаком. Аристид хохочет.
Теперь ругают его, но он, как всегда, остается безмятежно нераскаявшимся.
Амуда в основном армянский город и, можно сказать, непривлекательный. Мух здесь свыше всякой меры, у мальчишек самые скверные в мире манеры, все кажутся изнывающими от скуки и в то же время агрессивными. В целом он не выдерживает сравнения с Камышлы. Мы покупаем несколько сомнительное мясо, с которого взлетает рой мух, кое-какие овощи довольно усталого вида и очень хороший свежеиспеченный хлеб.
Хамуди уходит, чтобы заняться расспросами. Он возвращается, когда мы уже покончили с покупками, и направляет нас на боковую дорогу, на которой есть ворота, ведущие во двор.
Здесь нас приветствует армянский священник, очень вежливый и немного знающий французский. Обводя рукой двор и постройки вдоль одной его стороны, он говорит, что это его дом.
Да, он был бы готов сдать его нам будущей весной, если «условия» его удовлетворят. Да, он мог бы освободить одну комнату и предоставить ее нам, чтобы сложить вещи, очень скоро.
Начав таким образом переговоры, мы отправляемся в Хассеке. От Амуды идет прямая дорога, которая соединяется с дорогой от Камышлы около телля Чагар Базар. Мы осматриваем по пути несколько теллей и приезжаем в лагерь без происшествий, но очень усталые.
