– Наш клиент все время твердит, что Натан де Галуа копирует его работы, – подытожила она. – Если следовать его логике, он первым сделал этот нож, а Галуа вначале его скопировал, а потом выставил в музее?
Эрве встретился взглядом с Ганелем.
– Ты уверена, что он не врет? А вдруг как раз наоборот, он сам копирует Галуа? А что, если он убил его просто из зависти? Потому что у Галуа есть все – талант, признание, а у него ничего. Классика жанра.
– Но это не объясняет, почему нет тела.
– А может, он его спрятал?
Элали размышляла несколько секунд:
– Хорошо… Распечатай эти фотографии, а потом съезди за ножом с выставки во Дворце Токио. И еще – собери все сведения о Ганеле Тодане, проживающем на улице Буало, дом шесть, в Монруже. Я хочу знать все об этом типе.
– Улица Буало? Она идет как раз параллельно улице Лабрюйер, где находится мансарда Галуа.
– Выходит, они почти соседи… Занятно.
– Ты не хочешь поместить его под стражу?
– Пока что он говорит, сотрудничает. Сначала хочу пойти копнуть поглубже и послушать, чем он готов со мной поделиться. А уж тогда решу.
И на этих словах Элали вернулась в свой кабинет, будто в клетку со львами.
Она вгляделась в лабиринт, который Ганель набросал за несколько минут. Он занимал весь лист и выглядел невероятно сложным по конструкции. Нет сомнения, что этот человек не обделен ни талантом, ни вдохновением. В самом центре лабиринта, словно в западне из стен, вращался черный вихрь.
– Загогулины – это Минотавр? – рискнула спросить Элали, чтобы возобновить разговор.
– Минотавр, чудовище, называйте как хотите. Тот, что кроется в каждом из нас и постоянно пытается выбраться из лабиринта подсознания. А когда ему это удается…
И он указал подбородком на нож.
– У Галуа похожий лабиринт вытатуирован на правом плече, – добавил он. – Конечно, не такой сложный. Бледная копия, как и все остальное.
– Откуда вы знаете?
– Вы нашли тело? Возможно, этот подлый ворюга, крадущий идеи, все-таки до конца не умер. И сумел, как слизняк, куда-то уползти и позвать на помощь.
Неожиданно голос Ганеля окреп, зазвучал увереннее. Элали решительно перевела разговор на другую тему:
– Вы не сказали мне, что жили с ним по соседству.
– Вы не спрашивали.
– Полагаю, вы часто сталкивались?
– Ни разу. Я редко выхожу из дома.
– А кто первый переехал в Монруж, вы или он?
– Понятия не имею. Я живу там три года.
– А где тело?
– Не знаю, я же вам уже говорил.
Она внимательно посмотрела на лабиринт, потом на собеседника.
