Теперь вы поняли, почему я считала Ронни злым?
Я слушал, содрогаясь. Дорого бы я заплатил, чтобы все это оказалось ложью. Но в каждом ее слове звучала правда. Если был такой факт в его жизни, должны быть и другие. Неужели я был настолько туп и легковерен? Я считался самым близким другом Ронни. Мне даже и не снилось, что – у него имеется специальная квартира для любви. А я, дурак, думал, что женщины не играют никакой роли в его жизни. Я всегда считал, что людям свойственны слабости и никогда особо не идеализировал их. Но сейчас? Жизнь показалась мне лишенной смысла. Меня считали хорошим человеком, но разве ослепленный дурак, шут может быть хорошим человеком? Сильвия Ример вправе пренебрегать мною. Теперь мне понятно и отношение ко мне сына.
– Билл знал об этом?
– Да, он давно знал, что за птица Ронни. Эту историю он тоже знал.
– Как вы думаете, это Билл стрелял в него?
– Об этом меня не спрашивайте, разве я знаю?
У меня снова отчаянно заболела голова.
– Все эти дни он знал, каков Ронни, и думал о Жанне…
– Да. А отец сидел дома и чуть ли не штопал носки своему благодетелю. Это была одна из причин моей любви к Биллу. Кто-то должен был интересоваться мальчиком. Я любила его не для себя. Для него я – старая баба. А отец в его жизни – ноль.
– Почему он мне никогда не говорил?
– Что?
– То, что знал о Ронни?
– Так что же, вы ничего не знали? И это не ваши обязанности – снабжать его экспонатами для «гнездышка»?
– Я не знал даже, что у него есть квартира. Даже не предполагал, что его могут интересовать женщины.
– Значит, вы не знали? И только сейчас все это свалилось на вашу голову? Боже мой… Столько лет верить Ронни… Мы с Биллом думали…
– Что вы думали? – возмущенно спросил я, – Что я ему помогал?
А то, что я был слепцом, меня оправдывает? Я чувствовал себя законченным идиотом.
– А я пришел обвинять вас в убийстве.
– В убийстве? Меня?
– Это все-из-за ключа, но я уже не хочу об этом говорить.
– Что я взяла ключ и убила Ронни? Это не так смешно, как кажется. Я давно бы уже убила Ронни, если б хватило мужества. Но я его не убивала. Вчера вечером у меня было трое друзей. Трант проверил это. Алиби твердо, как скала.
– Ну что ж. Остается только просить у вас прощенья.
– Только вы один продолжаете борьбу за Билла. Сегодня утром я готова была сделать все. А что сделала? Съела коробку сардинок и выкурила пачку сигарет,
– Вы не знаете ничего, что могло бы помочь?
– Нет, не знаю. Кроме, разве, одного его секрета,
