А если я преувеличиваю? Может быть, Лейгтоны не были такими, какими я их считал? Но мне не нравился этот новый энтузиазм Ронни, доходивший до самозабвения, по словам Анни – так «не похожий на Ронни». Не нравилась мне также скромная улыбка Базиля Лейгтона, и главное, я старательно гнал от себя мысли о Билле и Жанне.
В тот же вечер я пришел к Ронни на ужин. Нас было только четверо: Ронни, Жанна, Анни и я.
– Базиль уже начал новую книгу, старина. А когда он работает, то никуда не выходит. Нора и Филлис тоже не придут – Филлис создает ему настроение, а Нора поит чаем.
Наконец я увидел и первые плоды деятельности Ронни: Жанна была ошеломляюще изысканна в черном платье. Драгоценный гарнитур из изумрудов довершал метаморфозу. Эта ослепительная элегантность как бы прикрывала ее девичью свежесть. Сейчас у нее был вид богатой дебютантки с Лонг-Айленд.
Хотя она прекрасно знала, что я самый близкий приятель Ронни, да к тому же гость этого дома, она почти не обращалась ко мне.
Анни была не в духе и сразу после ужина ушла к себе. Жанна тоже пожаловалась на усталость. Я собрался уходить, но Ронни настоял, чтобы я остался. Нежно поцеловав жену, он увел меня в библиотеку. Впервые он свободно говорил о Лейгтонах, и наконец я узнал, как он встретился с ними. Он жил в «Кларидже», и в один прекрасный день его посетила миссис Лейгтон.
– Никогда до этого я не встречал ее, никогда ничего не слышал о Базиле. Она сидела в холле «Клариджа», похожая на княгиню и на уборщицу одновременно. Она подошла ко мне, краснея до корней волос: «Извините, я знаю что это бесцеремонность. Ведь вы Ронни Шелдон, верно? Думаю, мы можем быть полезны друг другу. Видите ли, мой муж гениален».
Ронни был заинтересован таким вступлением и пригласил ее в свой номер. Она оставила три повести Ба-зиля, сказав при этом: «Если они вам понравятся, то, может быть, придете к нам с визитом? Живем мы очень скромно, но Базиль будет рад. Мы вас знаем как известного издателя».
– Повести привели меня в восторг и я, конечно, поехал в Шропшир. И ты поверишь? Нора все это придумала сама. Базиль ни о чем не имел понятия. Потом Нора мне говорила, что это был самый отчаянный шаг в ее жизни. Она истратила на билет последние деньги, и, если бы книги мне не понравились, им не на что было бы купить для Базиля писчей бумаги.
Хозяйство Лейгтонов в Шропшире Ронни описывал так, словно сделал какое-то важное открытие в верховьях Амазонки. Лейгтоны жили на маленькие средства Филлис и доходы от разведенйя кур. Курами занималась Жанна, а Нора вела дом. Она сама шила наряды, опекала гениального Базиля. Ну, а Филлис попросту была источником его вдохновения. Если денег хватало только на одну котлету, то она доставалась Базилю. Если оставалось одно ведро угля, то оно шло на обогрев комнаты Базиля. Его кабинет был лучшей комнатой во всем доме, в нем хранилось семейное серебро, которое никогда не уносили в ломбард, потому что Базиль любил пить чай из серебряного подстаканника. Все это выглядело фантастично. И среди всего этого –-Жанна!
